Утечка писем показала, как западные посредники помогают друзьям Путина уклоняться от санкций

Братья Аркадий и Борис Ротенберги выросли в Ленинграде и занимались единоборствами в одной секции с будущим президентом Владимиром Путиным.

Они стали друзьями. По мере того, как росло политическое влияние Путина, увеличивалось и благосостояние братьев. Во многом благодаря выгодным госконтрактам они сколотили многомиллиардный капитал.

Но когда в 2014 году Россия вторглась в Украину, тесные связи Ротенбергов с другом юности привлекли нежелательное внимание. Поскольку в отношении братьев ввели санкции, их огромные зарубежные активы оказались под угрозой. Ротенберги всеми силами старались спрятать их от западных регуляторов.

Им было что защищать. Почти десять лет спустя они по-прежнему невероятно богаты: по оценке Forbes, в 2023 году состояние братьев составило 4,9 миллиарда долларов.

Из-за вторжения Путина в Украину гибнут мирные жители, а самые могущественные страны мира вводят ограничительные меры против тех, кто помогает российскому президенту. Поэтому так важно найти ответ на вопрос о том, как двум членам ближайшего путинского окружения удалось избежать серьезных последствий.

Новая утечка электронных писем показала, какую роль в этом сыграла группа западных юристов, банкиров и поставщиков корпоративных услуг, которые помогли Ротенбергам защитить активы.

В утечку попало более 50 тысяч документов и электронных писем за период с 2013 по 2020 год. Получив архив, iStories и OCCRP передали его 14 другим СМИ.

Утечка данных легла в основу череды расследований, которые публикуются под названием «Архив Ротенбергов». Ключевой фигурой стал 50-летний московский предприниматель Максим Викторов. Его юридическая фирма и компания по управлению активами вели дела Ротенбергов после того, как братья попали под санкции.

Викторов не похож на влиятельного «решалу»: почти всё, что пишут о нем в СМИ, связано с его страстью к редким итальянским скрипкам. Например, в 2009 году он заплатил за инструмент 18-го века 3,9 миллиона долларов, побив, по данным аукционного дома Sotheby’s, ценовой рекорд.

СМИ писали об экстравагантной покупке Викторова, но о том, что он работает на Ротенбергов, до сих пор не сообщалось.

Через несколько месяцев после того, как в 2014 году братья попали под санкции, Викторов получил прямое указание от Романа, сына Бориса: «Надо обсудить и подготовить документы», — написал он.

К письму была приложена заметка с четким заголовком: «ЦЕЛЬ: СНЯТИЕ САНКЦИЙ».

Там был описан сложный план реструктуризации, нацеленный на сохранение доли братьев Ротенберг в Helsinki Halli — это крупная финская площадка, где проходят концерты, хоккейные матчи и другие спортивные мероприятия.

План нужно было реализовать в абсолютной секретности: «Документы должен подготовить внутри семьи доверенный адвокат, и никто больше не должен знать об их существовании», — сказано в документе.

Судя по всему, схема оказалась успешной: семья Ротенберг много лет владела долей арены через Романа. В итоге и этот актив заморозили, когда в 2022 году Роман тоже попал под санкции.

Этот случай стал показательным: при помощи Викторова, его коллег и множества наемных специалистов семья Ротенберг не раз переоформляла активы, защищая их от западных санкций.

Судя по утечке, компании перемещались по миру, как шахматные фигуры; одни счета закрывались, другие тут же открывались, а структура собственности менялась в ответ на новые санкции или запросы регуляторов.

Когда регуляторы начинали задавать вопросы о владельцах компаний, Викторов и его команда обращались к поставщикам корпоративных услуг и переносили компании Ротенбергов в менее требовательные юрисдикции. В России его ООО «Управляющая компания "Эвокорп"» управляла активами братьев, переоформленными на сверхсекретные инвестфонды, которые Викторов выдавал за свои.

И судя по переписке, право собственности на ряд ценных активов братьев получили третьи лица, в том числе человек, который, как сообщается, в прошлом был телохранителем Бориса Ротенберга, и 36-летняя косметолог из Латвии — вероятно, тайная любовница Аркадия Ротенберга.

Викторов заявил, что ни он, ни какая-либо из его компаний никогда не нарушали законов, «в частности, санкционное законодательство США и ЕС». Выводы журналистов он назвал «ошибочными» и сказал, что акционеры фондов, которыми управляет его компания, не находятся под санкциями.

Борис и Аркадий Ротенберги, а также их родные не ответили на вопросы, отправленные по электронной почте.

Том Китинг, глава Центра исследований финансовых преступлений и безопасности при британском аналитическом центре Royal United Services Institute, считает, что неэффективное правоприменение со стороны санкционных органов привело к тому, что управлять активами тех, кто попал под санкции, оказалось делом выгодным и почти безрисковым.

«Зачастую гонорар того стоит. Почти не было случаев, когда людей вносили в санкционные списки — не говоря уже о судебном преследовании — за то, что они помогали кому-то уклоняться от санкций, — сказал Китинг OCCRP. — Чтобы отношение к этому в обществе изменилось, нужны головы на пиках».

Любопытные регуляторы

Когда регуляторы в офшорных юрисдикциях начинали задавать вопросы об активах Ротенбергов, на помощь приходил Викторов и его коллеги. Так было на Британских Виргинских Островах (БВО), которые не отличаются тщательным надзором за юрлицами.

В 2016 году значительная часть финансовой империи Ротенбергов оказалась под угрозой: регуляторы БВО потребовали, чтобы поставщики корпоративных услуг прекратили сотрудничество с компаниями лиц, попавших под санкции Соединенных Штатов.

Тревогу забила панамская компания ILS Legal Services S.A., которая вместе с Викторовым управляла делами Ротенбергов.

«У нас серьезная проблема», — написали из ILS Елене Рузяк, сотруднице Ротенберга, которая решала различные вопросы и тесно сотрудничала с Викторовым.

ILS сообщила Рузяк, что власти БВО требуют указать бенефициарных владельцев как минимум 18 компаний, принадлежавших Ротенбергам или их представителям.

«Судя по всему, Служба финансового надзора Британских Виргинских Островов обязывает местных агентов расторгнуть соглашения с компаниями, чей[конечный бенефициарный владелец] попал в… [санкционные списки США]», — написали из ILS.

В письме, где Ротенбергов обозначали инициалами, были перечислены «компании БР», к которым возникли вопросы, и пояснялось, что с «компаниями, принадлежащими АР», возникли «дополнительные сложности из-за санкций ЕС». (В 2016 году оба брата были в санкционных списках США, но ЕС ввел санкции только в отношении Аркадия).

Упоминание об Аркадии, похоже, вызвало бурную реакцию.

Явно взволнованная Рузяк сразу ответила: «Это все БР!!!!!!!!!!!!»

Неясно, что это значит: возможно, все компании действительно принадлежали Борису, или же она пыталась скрыть бумажный след. Так или иначе, но из ILS быстро ответили: «Извини, да БР. Это всё касается БР. Уже крутимся как уж на вилах».

У Бориса тоже был повод для беспокойства: судя по утечке документов, которые получили журналисты, компании владели рядом самых ценных активов Бориса Ротенберга, в том числе роскошной яхтой Rahil с пятью гостевыми каютами и экипажем из девяти человек, а также долями как минимум шести вилл на юго-востоке Франции.

«Последние 10 дней мы занимались этим вопросом, пытаясь найти решение», — написал Рузяк сотрудник ILS.

В отчет на новые требования ILS предложила проверенное решение: сначала заменить Ротенбергов доверенными лицами, которые подпишут соглашения о доверительном управлении, чтобы казалось, будто они и есть конечные владельцы компаний, а потом сообщить властям их имена.

«Мы можем назвать доверенное лицо в качестве номинального [бенефициарного владельца] и оформить трастовую декларацию в пользу Ротенберга», — написали из ILS.

Рузяк переслала диалог Викторову, и тот одобрил идею: «Согласен, — написал он. — Пусть готовят».

Начался поиск доверенных лиц.

В письме Викторову Рузяк предложила обратиться к человеку по имени Александр Козлов, который когда-то был телохранителем Ротенберга. Но она отметила, что из-за его связей с другими компаниями олигарха, включая, как следует из ее письма, фирму под названием Frasgo Holding Corp., это далеко не лучший вариант.

«Ломаю голову, думала Сашку Козлова, но смущают всякие фрасго(((((((((((((», — написала она.

Тем не менее, судя по данным из реестра, Козлов действительно стал бенефициарным владельцем как минимум одной из фирм на БВО — Medexlite Limited, которой принадлежала еще одна роскошная яхта, тоже названная Rahil.

Два других актива — роскошные квартиры в центре Риги, принадлежавшие одной из зарегистрированных на БВО фирм Ротенбергов, Narcius Limited, — переоформили на имя Рузяк. Об этом свидетельствуют данные из латвийского реестра недвижимости.

Восемь из восемнадцати компаний на БВО, упомянутых в письме ILS, в итоге исчезли, а две перенеслись на Кипр.

ILS, Рузяк и Козлов не ответили на вопросы, отправленные по электронной почте.

Айрин Кеньон, бывшая сотрудница Министерства финансов США, считает, что Кипр — это «новые БВО» для россиян. Он стал «их маленькой черной шкатулкой, — сказала она, — где они могли регистрировать и прятать активы. <…> Он считался секретной юрисдикцией».

Из утечки неясно, что произошло с оставшимися проблемными компаниями на Британских Виргинских Островах.

Зато очевидна еще одна проблема, возникшая из-за санкций США против Бориса Ротенберга: он лишился возможности перечислять деньги жене.

Переговоры с банком

В 1997 году французский банк Société Générale открыл филиал в Монако. Подразделение обслуживает богатых клиентов и предлагает широкий спектр услуг от юристов Монако, «инженеров по управлению капиталом» и других специалистов. Такой банк идеально подходил Ротенбергам. Судя по утечке писем, Борис Ротенберг, его супруга Карина, а также десять его компаний держали счета в Société Générale в Монако.

Но в октябре 2015 года — более чем через год после того, как США ввели санкции в отношении Ротенберга, — глава российского департамента отделения банка в Монако напомнила Викторову в электронном письме, что супруга Ротенберга Карина — гражданка США. Она отметила, что «гражданам США запрещено [участвовать] в сделках с лицами, в отношении которых введены санкционные меры». Она имела в виду, что санкции против Бориса Ротенберга мешают ему отправлять деньги собственной жене.

«Как вы интерпретируете правила OFAC касательно гражданства США г-жи К. РОТ? — спросила она у Викторова, имея в виду Управление по контролю над иностранными активами при Министерстве финансов США, которое отвечает за реализацию санкций. — Вы приняли меры для соблюдения требований OFAC? Какова предполагаемая область применения этого подхода?»

«Мы будем признательны, если ваш ответ будет подробным, аргументированным, и его будут сопровождать подтверждающие документы», — написала она.

На самом деле банк уже заморозил счета Ротенберга. «Ждем вашего ответа, — написала сотрудница банка через пару дней. — Он позволит нам пересмотреть позицию касательно счетов, заблокированных банком».

В начале следующего месяца Викторов и Сергей Марков, бывший советский дипломат, который стал предпринимателем и тоже помогал Ротенбергам, уже переписывались с компанией по управлению капиталом, желающей помочь «клиенту» найти альтернативные варианты банковского обслуживания.

LJ Partnership, которая на тот момент базировалась в Лондоне, позиционирует себя как «ведущее международное частное семейное предприятие», которое «заботится о конфиденциальном обслуживании избранной группы семей». Помимо индивидуальных консультаций по инвестициям и помощи в создании «местных и офшорных» корпоративных структур, компания предлагает такие услуги, как «фрахтование яхт и самолетов», «личная охрана» и «управление стилем жизни и путешествиями». Но Викторову и Маркову нужно было как можно скорее вывести деньги Ротенберга с замороженных счетов в Société Générale. «Клиент настаивает, чтобы работа началась как можно скорее», — написал Марков руководителю LJ Partnership.

Позже LJ Partnership прислала Маркову предложение. За 70 тысяч фунтов стерлингов в качестве гонорара и компенсации издержек — плюс дополнительный бонус в размере ста тысяч фунтов стерлингов, если все пройдет успешно, — компания предложила выступить представителем в «переговорах с Société Générale Monaco, чтобы добиться высвобождения определенных активов» и перехода «к новым банковским отношениям… чтобы добиться вывода активов из Société Générale».

В качестве «клиента» в этом проекте LJ Partnership выбрала британскую компанию Викторова Legal Intelligence Group Ltd, а не самого Ротенберга, тем самым создав буфер между компанией по управлению активами и российским миллиардером.

Вскоре операция, получившая название «Проект Солнце», началась. LJ Partnership рекомендовала международную юридическую фирму Charles Russell Speechlys LLP для переговоров с Société Générale. В служебной записке команда юристов фирмы привела возможный аргумент: «Вполне вероятно, что действия SOCGEN по замораживанию счетов без ведома или согласия вашего клиента можно приравнять к нарушению [его] договоренностей [с ним]».

Вскоре один из юристов фирмы из парижского офиса переслал в Société Générale два черновых письма. В письмах было изложено «наше понимание правовой ситуации», как отметил исполнительный директор LJ Partnership. «Я отправляю вам черновики, чтобы у нас была возможность еще раз обсудить вопрос в неформальной обстановке и попытаться найти решение», — добавил он.

В письмах говорилось, что «в октябре 2015 года мои клиенты узнали, что их активы заморожены банком… вследствие индивидуальных мер, принятых против г-на Бориса РОТЕНБЕРГА американскими властями».

Однако, говорится далее, «решение банка [заморозить счета]… противоречит соглашениям, заключенным между банком и моими клиентами».

Кроме того, в письмах сказано, что ни Франция, ни Монако, ни какое-либо другое государство ЕС не принимали мер против его клиентов — Бориса и Карины Ротенберг и пяти их компаний. По законам Франции и Монако, отметил юрист, «активы можно заморозить только на основании решения министерства. В данном случае его нет».

Тем временем LJ Partnership искала новый банк для Ротенберга. Компания предложила несколько вариантов, включая кредиторов на Багамах, в Сингапуре, Швейцарии и Лихтенштейне.

В итоге выбор пал на Banque Havilland S.A. со штаб-квартирой в Люксембурге. Это неоднозначный элитный кредитор, который принадлежит семье Роуленд с хорошими связями.

По утечке писем видно, как LJ Partnership помогала организовать встречу между Ротенбергом и Роулендами в Женеве. Однако встреча не состоялась: российский олигарх, которого Марков назвал «клиентом», был вынужден ее отменить, и в итоге Маркову пришлось извиняться за «очень неловкую» ситуацию.

Новую встречу предложили устроить в Монако в апреле 2016 года. LJ Partnership переслала приглашение от семьи Роуленд встретиться на их яхте в гавани.

«Идеально, — ответил Марков. — У клиента тоже есть яхта в гавани Монако, так что вам точно будет что обсудить». Марков добавил, что он и Максим Викторов тоже прибудут на встречу «в воскресенье вечером».

Встреча, судя по всему, прошла успешно. LJ Partnership вскоре подтвердила, что Banque Havilland готов обслуживать Ротенберга: «Сначала планируется открыть в банке корпоративный счет, а затем — личные счета, — написал руководитель компании. — Это будет двухэтапный процесс».

Согласно документам в утечке, Banque Havilland открыл счет для Карины и запросил документацию для открытия счетов двух компаний Ротенберга, зарегистрированных в Британских Виргинских островах. Обсуждения процесса открытия счета продолжались почти год. Однако в утечке нет доказательств того, были ли счета в конечном итоге открыты.

В письмах также были инструкции насчет проведения платежа: в 2017 году Карина Ротенберг в два приема отправила со счета в Москве 500 тысяч евро на свой счет в Banque Havilland Monaco.

В заявлении представители Banque Havilland написали, что кредитор «всегда соблюдал все соответствующие санкции в странах, где мы ведем деятельность», в том числе в США и ЕС, и отвергли «любые предположения о правонарушениях или о том, что банковские услуги оказывались лицам, находящимся под санкциями».

Марков сказал OCCRP, что никогда не был «сообщником Бориса Ротенберга», «не получал от него денег и не вел с ним никаких дел». По его словам, с Викторовым они давно были «друзьями и деловыми партнерами», но вся их совместная деятельность была законной.

Связаться с семьей Роуленд, чтобы получить комментарии, не удалось, а в Banque Havilland сказали, что не могут давать комментарии от их имени.

Тем временем, замороженные счета в Société Générale тоже стали проблемой.

Судя по переписке, в начале 2016 года французский банк позволил вывести часть средств Ротенберга, но переговоры по поводу замороженных счетов, похоже, зашли в тупик. Юридическая фирма Charles Russell Speechlys, которую наняла LJ Partnership, в итоге вышла из проекта, хотя неясно почему. Не найдя новых представителей, LJ Partnership сообщила, что ей также придется уйти.

LJ Partnership, которую позже переименовали в Alvarium, не ответила на вопросы по электронной почте и на телефонные звонки журналистов. В Charles Russell Speechlys не ответили на запрос о комментарии.

В конце концов, судя по переписке, Société Générale согласился оказывать Борису Ротенбергу банковские услуги, но выдвинул строгие условия. В числе прочего предприниматель не мог держать в банке счета, связанные с его женой. Вероятно, банк пошел Ротенбергу навстречу, поскольку был заинтересован в том, чтобы олигарх погасил свои многомиллионные кредиты.

В Société Générale отказались давать комментарии, сославшись на правила о соблюдении банковской тайны, однако добавили, что «строго соблюдают» все законы и правила и «делают все возможное для добросовестной реализации международных санкций».

Секретные фонды

Санкции против Ротенбергов повлияли не только на их зарубежное имущество. Ограничительные меры подтолкнули братьев к реструктуризации по крайней мере части их российских активов для большей секретности.

Для хранения этих активов они использовали закрытые паевые инвестиционные фонды, сокращенно ЗПИФ. По российским законам они не считаются юрлицами и не обязаны раскрывать информацию об акционерах, их нельзя признавать банкротами или изымать их активы. Этими фондами управляли Викторов и его команда.

Закрытый характер ЗПИФов и пробелы в российском корпоративном реестре означают, что порой невозможно отследить, кто на самом деле владеет фондом и какие активы ему принадлежат.

Но в утечку попал редкий документ — протокол заседания в ЦБ России от июля 2017 года. Из документа следует, что по меньшей мере на тот момент 13 ЗПИФов, которыми управляла компания Викторова «Эвокорп», принадлежали Ротенбергам или были связаны с ними.

Согласно протоколу, на фонды оформлены дорогостоящие активы, в том числе «Москвариум» — московский океанариум, который считается крупнейшим в Европе, и огромная вилла на средиземноморском побережье Испании.

Также в числе активов акции издательства «Просвещение», которое регулярно выполняет госзаказы на выпуск учебников. В 2017 году представитель Аркадия Ротенберга сообщил российской деловой газете «Ведомости», что тот продал свою долю в издательстве.

Попавший в утечку документ «Эвокорпа» от 2018 года свидетельствует о том, что годом позже компания по-прежнему управляла семью из этих ЗПИФов, а часть фондов передали под управление компании «Северная Эгида».

Судя по утечке, на вопросы об акционерах ЗПИФов или о компаниях, которыми они владели, сотрудники «Эвокорпа» отвечали, что конечным владельцем всех активов был Викторов.

«Существует практика, когда конечным владельцем признается генеральный директор управляющей компании», — ответил один из сотрудников «Эвокорпа» на вопрос, что говорить, когда спрашивают об истинных владельцах «Москвариума».

Так же ответили двум банкам — СМП и Сбербанку — когда они запросили дополнительную информацию о бенефициарах ЗПИФов и принадлежащих им компаниях. В письмах «Эвокорп» ответила, что Викторов — «конечный бенефициарный владелец» соответствующих компаний.

Неизвестно, как отреагировали в СМП, но, судя по утечке, у сотрудников государственного Сбербанка такой ответ вызвал недоумение.

«В итоге нам нужно понимать, кто пайщики Фонда, а не УК», — написал в 2017 году представитель Сбербанка сотруднику «РГ-Девелопмент». («РГ-Девелопмент» — крупная строительная фирма, принадлежавшая одному из ЗПИФов, которыми «Эвокорп», судя по просочившейся переписке, управлял для Ротенбергов.)

Тогда сотрудник «РГ-Девелопмент» написал коллегам, что банк «настойчиво предлагает РГД закрыть все расчетные счета в Сбербанке, т. к. мы, по их мнению, являемся компанией, аффилированной с лицами из “санкционного перечня”. Прислали нам заявление на закрытие».

Судя по дальнейшей переписке, проблему удалось решить. Несколько дней спустя сотрудник «Эвокорпа» написал руководству компании, что в Сбербанке постараются «обойтись» письмом от РГД о том, что фонд закрытый и РГД не владеет информацией о составе пайщиков. Если это не сработает, «Эвокорп» направит в Сбербанк еще одно письмо, в котором укажет, что в перечне пайщиков отсутствуют «санкционные лица».

Сбербанк не ответил на запрос о комментарии.

Несмотря на секретность структуры ЗПИФ, в «Эвокорпе» старались дополнительно скрыть информацию о Ротенбергах.

В 2017 году сотрудник СДК «Гарант», российской компании по управлению инвестфондами, которую «Эвокорп», судя по всему, наняла для управления некоторыми из ЗПИФов, написал коллегам и сотрудникам «Эвокорпа», что поручил один из фондов «Эвокорпа» новому сотруднику.

Тогдашний гендиректор «Эвокорпа» сразу ответил, что недоволен этим решением.

«Недопустимость распространения информации о пайщиках фонда — критически важный для нас момент, — подчеркнул он. — Считаю, что передача этого фонда на обслуживание новому молодому менеджеру — нарушение наших договоренностей с “Гарантом”».

Предполагаемая любовница

В просочившемся протоколе заседания в ЦБ фигурировал ЗПИФ, которым владела Мария Бородунова, 36-летняя косметолог из Латвии.

Судя по утечке данных, по состоянию на середину 2017 года через ЗПИФ под названием «Лонтано» Бородунова контролировала 80 процентов компании «РГ-Девелопмент».

Журналисты выяснили, что она владела и другими ценными активами. Во-первых, это квартира в роскошном ЖК в Монако, которую Бородунова в 2017 году сдала в аренду фирме Ротенбергов за 260 тысяч евро (275 тысяч долларов) в месяц. Кроме того, вместе с двумя маленькими дочерьми она владеет виллой за 4,25 миллиона евро на Французской Ривьере.

Согласно утечке российских налоговых отчетов, которую изучили журналисты, за один только 2020 год Бородунова заработала 25,5 миллиона долларов.

Бородунова не ответила на вопросы, отправленные по электронной почте.

Откуда у нее такие деньги, журналистам рассказали два источника, которые из соображений безопасности просили не называть их имен. Оба назвали Бородунову «неофициальной женой» Аркадия Ротенберга.

Один из них, знакомый с окружением Аркадия Ротенберга, сказал, что отношения Аркадия с Бородуновой не были известны широкой публике, но близкие о них давно знали.

Журналисты не смогли проверить эту информацию. Однако они нашли подтверждение в GetContact — это приложение, которое показывает, под каким именем телефонный номер сохранен у его контактов. Как минимум в десятке случаев номер Бородуновой значился в списках контактов друзей как «Мария Ротенберг».

ИСПРАВЛЕНИЕ, 22 июня 2023 года: Статья была обновлена, чтобы точно отразить результаты сделки Banque Havilland. В обновленной версии также было удалено неточное описание роли Викторова в работе со счетами компаний Ротенберга. OCCRP сожалеет об ошибке.