Министр нефти Экваториальной Гвинеи, вероятно, присвоил миллионы из бюджета строительного госпроекта

Хуан Томас Авила Лаурель был непримиримым критиком властей Экваториальной Гвинеи на протяжении десятилетий грубых репрессий и повальной коррупции.

К 2011 году ситуация для этого известного, отмеченного наградами публициста стала невыносимой. Наблюдая, как «арабская весна» сметает диктаторские режимы на Ближнем Востоке и в Северной Африке, он объявил голодовку в надежде вызвать толчок к переменам в родной стране.

Но его замысел не оправдался. Доходы от многолетнего нефтяного бума позволили правителю Экваториальной Гвинеи, ныне 78-летнему Теодоро Обиангу, и его семейству железной хваткой держать власть — держать дольше, чем удавалось кому-либо еще из африканских автократов.

«На нефтяных деньгах обогатились многие, но личные капиталы не помогают развиваться какой-либо сфере, общине либо региону, — сказал Авила Лаурель в недавнем интервью в Испании, куда ему пришлось бежать, когда за голодовку на родине его «подвергли травле».

— Вероятнее всего, доходы от нефти иссякнут, а гвинейцы пользы от них так и не увидят».

Сейчас можно сказать, что журналисты обнаружили новую коррупционную нишу клептократического режима Экваториальной Гвинеи: ее образует сеть фирм из разных стран и активы, связанные с сыном президента Обианга — здешним министром горнорудной промышленности и углеводородов Габриэлем Мбегой Обиангом Лимой.

Журналисты нашли свидетельства того, что 48-летний министр, вероятно, использовал свое положение, чтобы вымогать взятки у бизнесменов и выводить миллионы евро из бюджета государственного строительного проекта. К изданию Expresso (партнер OCCRP) попала копия уголовного иска, поданного неким лицом, хорошо знающим компанию Armando Cunha — участницу предполагаемых финансовых манипуляций. Истец утверждает, что деньги уходили к офшорным компаниям и на счета, подконтрольные приближенным Обианга Лимы.

Сразу несколько источников сообщили Expresso, что 17 декабря полиция провела обыски в головном офисе Armando Cunha в Лиссабоне. В полиции не ответили на просьбу прокомментировать эти рейды.

Через своих юридических представителей Armando Cunha заявила, что ведет деятельность за рубежом «ответственно и с полным соблюдением законов». Обвинения в коррупции компания отвергла. В компании не отреагировали на отправленные позже вопросы относительно обысков в ее офисе.

Нефть вполне могла стать не проклятием, а опорой для Экваториальной Гвинеи, состоящей из нескольких покрытых джунглями островов в Гвинейском заливе и небольшой территории на западноафриканском побережье. В конце 90-х в территориальных водах страны обнаружили крупные запасы нефти, и уже скоро зарубежные корпорации начали добычу, обеспечивая ежегодно миллиарды долларов местному правительству.

Однако населению страны от этих сверхдоходов доставались лишь крохи. Власти предпочитали пускать деньги на «статусные» проекты. Так, Экваториальная Гвинея провела у себя Кубок Африки по футболу 2015 года — прямо в разгар эпидемии Эбола. Или, к примеру, построила гостевой комплекс для саммита Африканского союза, где каждому главе государства полагалась отдельная вилла.

Сегодня у страны один из самых высоких ВВП на душу населения в Африке, но лишь немногим местным жителям доступно качественное образование и медобслуживание, а во многие дома в столице до сих пор не проведена питьевая вода.

«Когда появилась большая нефть, рекой потекли миллионы долларов, и сюда нагрянули нефтяные и газовые компании, готовые подкупать чиновников ради доступа к добыче сырья, — говорит юрист-правозащитник Туту Аликанте, основатель НПО EG Justice, которое изучает положение в Экваториальной Гвинее.

— В итоге мы превратились из просто небольшой коррумпированной страны в насквозь коррумпированное государство, одно название которого теперь ассоциируется с коррупцией», — добавляет он.

В свою очередь Авила Лаурель признался OCCRP, что почти не надеется на изменения в родной стране в обозримом будущем.

«Благодаря нефти Обианг дает блага тем, кто ему верен. Он знает, что его окружение — воры, — сказал журналист о президентском сыне. — Нефть позволяет покупать лояльность людей или заставлять их чувствовать, что они на денежном крючке».

Обианг Лима не ответил на отправленные журналистами просьбы о комментарии.

Добро пожаловать в Grand Hotel Malabo

В 2010 году, когда нефтедобыча в Экваториальной Гвинее была на подъеме, Обианг Лима подписал контракт на постройку корпусов для Национального технологического института Экваториальной Гвинеи, где могли бы обучаться студенты со всей Африки — будущие специалисты нефтяной отрасли.

Судя по документу, попавшему к Expresso, создать инфраструктуру для вуза должны были за 57 с лишним миллионов евро, а разместить его предполагалось в столице страны Малабо.

Однако к 2012 году место для института перенесли в Монгомо — город в континентальной части страны, в котором родился отец министра нефти. Параллельно бюджет проекта почти удвоился до без малого 107 миллионов евро. Для сравнения: в 2020 году все расходы на образование в Экваториальной Гвинее составили чуть больше 91 миллиона евро.

Сегодня институт может похвастать современными корпусами с открытыми пространствами и аудиториями, просторным актовым залом, теннисными кортами, общежитием для студентов и квартирами для преподавателей.

При этом после изучения документов, которые есть у OCCRP и его партнеров, напрашивается вывод: часть дополнительных денег на проект осела в карманах Обианга Лимы.

В поданном в Португалии уголовном иске утверждается, что фирма Armando Cunha перечислила более десяти миллионов евро семи компаниям, подконтрольным, как можно судить, самому министру и его приближенным. Среди этих структур кипрская Gabangare Holdings Limited и несколько ее филиалов.

Как сказано в иске, деньги, обозначенные как плата за консультации, потом попадали на счета на Кипре, в Нидерландах, Испании и других странах.

«Эти финансы — не что иное, как взятка или ’’взнос’’, вне зависимости от того, каково их формальное назначение в инвойсах», — говорится в иске.

Изученные OCCRP и его партнерами инвойсы, банковские документы и контракты подтверждают, что Armando Cunha перевела этим компаниям почти семь миллионов евро из суммы в десять миллионов, на которую они в совокупности выставили счета. В этих же данных не указано, заплатила ли португальская фирма 3,4 миллиона евро компании Gabangare — это общая сумма по инвойсам за несколько лет.

Armando Cunha в рамках контракта с властями Экваториальной Гвинеи также согласилась провести работы более чем на 23 миллиона евро на объектах в разных частях страны. Среди прочего речь идет о строительстве и отделке при возведении отеля Grand Hotel Malabo, также известного как Cotton Tree and Eureka Hotel, или просто Ureka. Этот отель несколькими нитями связан с Обиангом Лимой.

Фирма ACSA, подразделение компании Burilda Consultancy Limited (совместное предприятия с участием Armando Cunha и Gabangare), в финансовой отчетности указала, что с 2011 по 2013 год выполнила при постройке отеля работы более чем на девять миллионов евро.

Законный представитель Armando Cunha отверг факт того, что компания участвовала в каких-либо коррупционных схемах, а все утверждения на этот счет списал на козни недовольного партнера, с которым компания сейчас ведет юридическую тяжбу.

«Поскольку предстоят судебные разбирательства, официальных заявлений не будет. Однако хотим особо подчеркнуть, что любую деятельность компания вела ответственно, четко следуя закону. Ее счета неоднократно проверяла независимая структура, которая выдавала положительные заключения», — сообщил в письме юрист компании.

Эксперт по антикоррупционной работе Лукас Оло рассказал, как Grupo Molsa и прочие связанные с Обиангом Лимой компании часто зарабатывали на том, что сдавали жилье иностранным нефтяным компаниям и даже должностным лицам из-за рубежа.

«В конечном итоге они так или иначе возвращают деньги, — уверен Оло. — Обычно они берут за аренду домов огромные деньги, выше рыночных ставок. Но часть компаний не очень переживают из-за этих издержек, так как, возможно, сами могут выставить счета Министерству нефти».

Надежный голландец

Журналисты выяснили имена нескольких персон, очень важных для круга интересов Обианга Лимы.

В числе этих людей Эн-Джей Аюк — гендиректор юридической фирмы Centurion Law Group, Николаос Неоклеус — директор компании Gabangare, а также подданный Нидерландов Дональд Франк ван дер Хорн ван ден Бос, который значился директором или владельцем многих фирм — участниц сделки по строительству Института углеводородов.

Неясно, как 60-летний налоговый консультант ван дер Хорн ван ден Бос познакомился с сыном президента Экваториальной Гвинеи, но, похоже, у обоих масса общих интересов и взаимовыгодных коммерческих связей.

По мнению двух человек, знакомых с работой Gabangare (они просили не называть их имена), голландец — правая рука Обианга Лимы: именно он доводит указания министра до директоров и менеджеров компании.

«Там самый главный был Дональд [ван дер Хорн ван ден Бос], — рассказал один из них OCCRP, — то есть именно Дональд напрямую контактировал с Габриэлем [Обиангом Лимой]».

Ван дер Хорн ван ден Бос живет в местечке Сон-Гуаль на испанской Майорке; там же зарегистрирована его компания Patapouf S.L.

Он числился директором риелторской компании Patapouf and Bellezzavecchio S.A, которой Armando Cunha с 2013 по 2016 год перечислила 4,65 миллиона евро — в основном, как было указано, за консультации. Другая его компания, Flojust Holding B.V., также выставляла счета португальской строительной фирме: с 2011 по 2013 год этих счетов накопилось более чем на 400 тысяч евро.

Ван дер Хорн ван ден Бос не ответил на просьбу о комментарии.

Еще один человек из ближнего круга Обианга Лимы — 45-летний Николаос Неоклеус, в прошлом, по его собственным словам, управляющий финансовыми активами, директор самой Gabangare и некоторых из множества «дочек» компании на Кипре.

Когда в ноябре журналистам удалось с ним связаться, Неоклеус заявил, что Обианг Лима не бенефициар Gabangare. «Собственник компании — г-н Дональд Франк (ван дер Хорн ван ден Бос)», — сказал он.

Также, по его словам, он понятия не имеет об участии фирмы ACSA в каких-либо проектах, включая работы на строительстве Института углеводородов. Он якобы ничего не знает и о том, кто оплачивал строительство Grand Hotel Malabo.

Еще один весьма близкий для Обианга Лимы человек — учредитель и гендиректор компании Centurion Law Group Эн-Джей Аюк. Министр добывающей промышленности и его жена в 2016 году были на свадьбе Аюка в испанской Марбелье, а спустя три года посетили официальную презентацию его книги «Миллиарды на кону: будущее африканской энергетики и нюансы сделок на континенте».

У Аюка, известного также под разными прозвищами, бывали проблемы с законом. В 2007 году ему пришлось покинуть США вслед за признанием вины в том, что, стажируясь в офисе конгрессмена Дональда Пейна, он выдавал себя за него с целью получить американские визы для нескольких соотечественников. Также, как сообщалось, Аюк оказался замешан в ситуации в Гане, где директора здешнего филиала Centurion Law Group обвинили в отмывании 2,5 миллиона долларов.

Этот же директор курировал строительство объекта недвижимости в городке Абури возле столицы Ганы. В интервью местные жители сказали, что Обианг Лима и его отец пользуются в этих местах виллой.

По словам Лукаса Оло и других источников, компания Centurion в Экваториальной Гвинее — весьма надежный канал для получения нефтяных контрактов.

«Вы можете действовать и через других, если хотите, но, вероятно, тогда тендеры достанутся менее профессиональным, чем ваша, компаниям, которые ’’курируют’’ люди из Centurion, — уверяет Оло. — Вот таким образом они поступают».

Супруга Аюка Келли Меалия — директор в зарегистрированной на Маврикии компании Africa Oil & Power — устроителя мероприятий в энергетической сфере и одновременно инвестиционной платформы. Обианг Лима входит в консультативный совет компании.

Судя по письму, попавшему к изданию Dario Rombe, Africa Oil & Power, похоже, служит, чтобы принимать деньги, которые вымогает министр нефти. В письме, подписанном Обиангом Лимой, в адрес человека, чье имя заретушировано, содержится требование спонсировать 80 тысячами долларов мероприятие с названием Energy Year of Guinea 2019. Деньги рекомендовано перечислить на банковский счет Africa Oil & Power.

Бывший чиновник из руководства Экваториальной Гвинеи, чье имя не раскрывается ради его безопасности, сказал, что министр горнорудной и углеводородной промышленности часто вымогал деньги у предпринимателей, требуя оплатить мероприятия, на которые власти уже выделили бюджет.

«У министерства [нефти] есть практика заставлять бизнес финансировать события, организованные и уже оплаченные государством. И при этом суммы коммерсантам выставляют заоблачные, — рассказал этот источник. — А если после письма-предупреждения не будет денег, жди последствий».

Еще в одном письме от октября 2018 года Обианг Лима обвинил некоего бизнесмена (его имя также заретушировано) в «крайне серьезных нарушениях административных, правовых и социальных обязательств» и снова потребовал денег переводом на счет частной компании.

«Ваша компания обязана профинансировать создание базы данных Министерства горнорудной и углеводородной промышленности... на сумму 300 тысяч долларов», — гласило письмо Обианга Лимы.

Министр указал, что деньги нужно перевести испанской компании Virensis S.A., которой и поручено организовать базу данных. Менеджер проектов в Virensis Франсиско Лопес Гонсалес подтвердил, что в 2018 году их компанию просили создать базу данных, но, по его словам, эту работу так и не начали, так как не все бизнесмены уплатили «штрафы» по требованию Обианга Лимы.

«Только один предприниматель [из получивших письмо] позвонил мне, чтобы узнать побольше о нашей компании», — сказал Лопес Гонсалес журналисту и отказался от дальнейших комментариев.

В кипрском Astrobank, где фирма Gabangare держала счета, указанные в инвойсах для Armando Cunha, сообщили, что после проверки в 2017 году банк «прекратил отношения [с Gabangare] ввиду регулятивных факторов».

«У них всего в избытке»

Обианг Лима — не единственный член правящего в Экваториальной Гвинее семейства, которого считают расхитителем богатств страны. Его старший брат, 52-летний Теодоро Нгема Обианг Мангу, известный как Теодорин, вел многолетний спор с французским правосудием, которое в 2017 году признало его виновным в растрате бюджетных средств.

Апелляционные суды оштрафовали Теодорина на 30 миллионов евро. С 2012 года он занимает пост вице-президента Экваториальной Гвинеи. Следователи предъявили данные о том, как он крал государственные деньги для роскошной жизни — к примеру, чтобы иметь частный самолет и особняк во Франции стоимостью свыше ста миллионов евро, а также коллекцию памятных вещей Майкла Джексона, включая его инкрустированную драгоценными камнями перчатку.

В минувшем году суд отклонил его апелляцию. Одиннадцатого декабря Международный суд ООН постановил, что Франция не обязана возвращать упомянутый особняк Теодорину после того, как власти Экваториальной Гвинеи оспорили юрисдикцию французских судов.

Кроме того, в 2016 году швейцарская прокуратура конфисковала у Теодорина 25 люксовых автомобилей, в том числе «ламборгини», «феррари», «бентли» и роллс-ройсы».

Моральная беспринципность Теодорина, сына диктатора Экваториальной Гвинеи, не удивляет Авилу Лауреля, который ходил вместе с ним в начальную школу.

«Так как его отец был уже тем, кем мы его знаем, а мать — учительницей, Теодорин редко посещал занятия, — рассказал публицист. — В том возрасте он уже был избалованным ребенком».

По словам профессионального борца с коррупцией Маркуса Оло, братья каждый по-своему расхищают богатства своей страны. Как говорит Оло, Теодорин открыто кичится гламурным образом жизни, в отличие от Габриэля Обианга Лимы.

«Теодорин может пойти прямо в здание Министерства финансов за деньгами, — поясняет Оло. — Он тратит направо и налево, а Габриэль инвестирует».

Однако есть признаки того, что поток нефтедолларов пересыхает.

Добыча нефти в Экваториальной Гвинее постоянно росла с 90-х годов и в 2012 году превышала 256 700 баррелей в день. Но к 2017 году этот показатель снизился вдвое — до 128 600 баррелей. Если не будут открыты новые месторождения, то, по оценкам Международного валютного фонда (МВФ), к 2035 году нефть в стране закончится.

Неспособность Обианга Лимы сделать нефтегазовый сектор прозрачнее, в частности ввести «эффективную практику декларирования активов для крупных госчиновников», — одна из причин, мешающих МВФ выделить кредиты более чем на 200 миллионов долларов для реструктуризации экономики.

Впрочем, как считает Авила Лаурель, конец нефтяной манны небесной, похоже, не очень сильно затронет клан Обиангов.

«У этих людей денег хватит на несколько жизней. Под их контролем множество территорий и зданий в Малабо. Они забрали себе всё», — уверяет он. «Даже если нефтяные деньги закончатся, у них всего будет в избытке».

В статье также использованы материалы журналисток Раны Аль-Саббах и Хадиджи Шарифе.