Автор:
Отель рядом с Британским музеем. Пентхаусы напротив Гайд-парка. Особняк с видом на лесопарковую зону Хампстед-Хит. Это лишь верхушка айсберга.
В 2021 году OCCRP раскрыл, что родственники Ильхама Алиева и их окружение владеют элитной недвижимостью в Лондоне почти на 700 миллионов долларов. За двадцать лет, что Алиев возглавляет Азербайджан, эти люди накопили огромное состояние, которое вложили в один из финансовых центров демократического мира.
Чтобы скрыть причастность к недвижимости, они оформили ее на десятки офшорных компаний. Связать активы с Алиевыми удалось лишь благодаря «Архиву Пандоры» — попавшей к Международному консорциуму журналистов-расследователей (ICIJ) утечке из компаний, оказывающих корпоративные услуги в офшорных юрисдикциях.
В последние годы Великобритания провела ряд реформ в сфере прозрачности, чтобы помешать мировым богачам и власть имущим прятаться за офшорными структурами.
Президент Азербайджана Ильхам Алиев (в центре) в окружении жены Мехрибан и дочери Арзу (справа), сына Гейдара и дочери Лейлы (слева)
Принятый в 2022 году Закон об экономических преступлениях, Economic Crime (Transparency and Enforcement) Act, обязывает все зарубежные компании, владеющие недвижимостью в Великобритании, регистрировать собственников в Реестре офшорных предприятий.
Теперь поиск владельца актива должен ограничиваться простым запросом через онлайн-базу Регистрационной палаты Великобритании. Что изменилось на самом деле? Может ли новый реестр ответить на вопрос: сохранили ли Алиевы обширное портфолио недвижимости в Лондоне?
Мы решили проверить. Журналисты OCCRP и исследователи британского отделения Transparency International изучили данные о 23 объектах, которые мы ранее связали с Алиевыми и их окружением. В теории в Реестре офшорных предприятий можно получить информацию о бенефициарах компаний, которые владеют недвижимостью.
В шести случаях нам удалось это сделать: мы впервые документально подтвердили, что дочери Алиева, Лейла и Арзу, напрямую владеют шестью элитными квартирами в здании напротив Гайд-парка.
Лейла (слева) и Арзу (справа) Алиевы
Тем не менее расследователи не нашли данных о собственниках десяти активов, которые Алиевы и их окружение купили за 160 миллионов долларов: особняк в Хампстед-Хит, два таунхауса, несколько квартир и пентхаусов, а также шестиэтажное здание в центре Лондона. В реестре указано лишь, что они оформлены на траст, зарегистрированный на Острове Мэн.
Трасты — это структуры, которые позволяют одному лицу управлять активами другого. Существует множество законных оснований для использования трастов: например, управление капиталом человека, который не может делать это самостоятельно в силу возрастных или физических ограничений.
Однако, как демонстрирует история Алиевых, иногда к трастам обращаются, чтобы скрыться от властей.
Эта проблема актуальна не только для Великобритании. Как показали исследования — в том числе Всемирного банка и Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), — коррупционеры по всему миру используют трасты для сокрытия причастности к корпоративным структурам.
На фоне британских усилий по защите финансовой системы от грязных денег вопрос доступа к данным о бенефициарах трастов стал причиной разногласий между сторонниками прозрачности и защитниками конфиденциальности. По данным Transparency International за 2023 год, в Великобритании свыше 20 тысяч объектов недвижимости принадлежат более чем семи тысячам офшорных компаний (четверть от общего числа в реестре), которые контролируют трасты. Хотя Закон об экономических преступлениях обязывает трасты подавать данные о бенефициарах в Регистрационную палату и Налоговое управление, журналисты, правозащитники и общественность получить их не могут.
Среди активов Алиевых, владение которыми оформлено через траст, — четыре квартиры и два пентхауса в Найтсбридж, а также элитное жилье рядом с Гайд-парком
Анна Пауэлл-Смит, глава лондонского Центра общедоступных данных, говорит, что в Великобритании образовалась «двухуровневая система», в которой богачи могут скрыть факт владения недвижимостью за офшорными структурами.
«Для большинства действуют единые правила, и их данные доступны в реестре, — объясняет она. — Но те, кто может позволить себе трасты, по-прежнему скрыты от общественности. Необходима полная прозрачность, чтобы рынок недвижимости работал должным образом, а коррупции и отмыванию денег можно было положить конец».
С момента принятия Закона об экономических преступлениях правозащитники вроде Пауэлл-Смит требуют, чтобы власти предоставили доступ к информации о трастах и закрыли очевидную лазейку.
«Целью реформ, проведенных в 2022 году после начала полномасштабной войны в Украине, была защита лондонской недвижимости от использования в непрозрачных целях или в ущерб британской репутации, — говорит она. — Мы не добьемся желаемых результатов, пока остаются лазейки для трастов».
Для большинства действуют единые правила, и их данные доступны в реестре. Но те, кто может позволить себе трасты, по-прежнему скрыты от общественности
Анна Пауэлл-Смит, глава лондонского Центра общедоступных данных
Представители индустрии с ней не согласны. По их словам, трастам нужна дополнительная защита, поскольку их зачастую используют для управления активами уязвимых лиц, в том числе несовершеннолетних.
В прошлом году власти представили еще один законопроект (его не одобрили), направленный на борьбу с грязными деньгами. Он разрешал Регистрационной палате публиковать в открытом доступе информацию, которая поступает в Реестр офшорных предприятий.
Ранее в этом месяце британское Министерство бизнеса и торговли предложило позволить представителям общественности запрашивать в Регистрационной палате данные о трастах. Однако для запроса необходимо знать точное название структуры, а это бывает непросто.
Пауэлл-Смит считает, что сфера защиты конфиденциальности не пострадает.
«Непонятно, почему бенефициары трастов должны быть защищены лучше, чем другие собственности недвижимости, — говорит она. — Не верю, что представители отрасли могут это обосновать. Существующие механизмы защиты уязвимых собственников недвижимости подойдут и бенефициарам трастов. Текущей лазейкой пользуются те, кто хочет скрыть причастность к активам».
По словам британского депутата-лейбориста Джо Пауэлла, который выступает за дополнительные реформы в сфере прозрачности и борьбы с грязными деньгами, факт того, что недвижимость Алиевых переписали на офшорный траст, выявил «очевидные пробелы в британском законодательстве».
«Отсутствие прозрачности заставляет жителей страны гадать, кому принадлежат активы, — говорит он. — Именно из-за таких пробелов мировые элиты превращают Великобританию в игровую площадку, где можно безнаказанно спрятать деньги».
В Администрации президента Азербайджана на запросы о комментарии не ответили, однако ранее президент Алиев обосновывал свое богатство успехами в бизнесе.
В интервью, опубликованном на официальном сайте президента в 2021 году, вскоре после выхода расследования OCCRP о лондонских активах семьи, он подтвердил, что «не был бедным человеком», когда стал президентом, благодаря предпринимательству. (В 2003 году Алиев сменил отца на посту главы государства, а до этого был вице-президентом азербайджанской государственной нефтяной компании.)
«В отличие от других людей на Западе, которые оставляют все свое наследство кошкам и собакам, мы в Италии и Азербайджане отдаем предпочтение семейным ценностям, — добавил он. — Поэтому я передал весь свой бизнес детям».
Новые откровения в «уголке ораторов»
В Реестре офшорных предприятий журналисты также нашли информацию касательно одного из первых объектов, когда-либо связанных с Алиевыми, — пятиэтажного дома напротив Гайд-парка.
В 2015 году OCCRP раскрыл, что Лейла Алиева, дочь азербайджанского президента, которой тогда было 29 лет, числилась среди директоров британской компании, управлявшей объектом стоимостью свыше 33 миллионов долларов.
Дом возле «уголка ортаторов» в Гайд-парке
Власти в Баку отправили тогда одну из азербайджанских сотрудниц OCCRP, журналистку Хадиджу Исмаилову, в тюрьму по политически мотивированным обвинениям. Иронично, что напротив здания находится «уголок ораторов» — известная площадка для публичных выступлений в Гайд-парке.
Ранее единственным указанием на связь семейства с недвижимостью была подпись Алиевой в корпоративном документе. Квартиры в здании принадлежали компаниям, зарегистрированным на Британских Виргинских Островах (БВО) — в юрисдикции, где информация о бенефициарах скрыта.
Тем не менее Закон об экономических преступлениях обязал эти фирмы зарегистрировать собственников в Реестре офшорных предприятий. Они это сделали. Выяснилось, что пять квартир в здании принадлежат Лейле Алиевой, еще одна — ее младшей сестре Арзу.
В этом случае британские реформы сработали и помогли установить истинных владельцев этих активов.
В Регистрационной палате Великобритании Лейла Алиева значится среди бенефициаров компании Knightsbridge Consultancy Limited на БВО, которой принадлежат квартиры в здании напротив Гайд-парка
Траст скрывает истинное право собственности на несколько объектов недвижимости
В шести случаях журналисты не выявили связей с Алиевыми у бенефициаров, которых указали компании — владельцы недвижимости. Вероятно, эти объекты продали после выхода расследования OCCRP в 2021 году.
Остается загадкой, кому на самом деле принадлежат еще десять лондонских активов.
Ими владеют восемь офшорных компаний. Большинство из них зарегистрировали бенефициаров, как того требует закон, но расследователям это не помогло. Все фирмы указали трастовую компанию Hollyberry Trustee Limited на Острове Мэн.
Информация о владельцах Hollyberry раскрывает лишь, кто организовал эту структуру: компания Mann Made Group на Острове Мэн — «ведущий поставщик корпоративных и трастовых услуг».
Кто на самом деле стоит за недвижимостью — может ее использовать, сдать в аренду или заработать на ее продаже, — неизвестно.
Бенефициары трастов защищены Законом об экономических преступлениях, а Остров Мэн — налоговое убежище в Ирландском море — предоставляет им дополнительные преимущества. Так, в отличие от многих других юрисдикций там не действуют иностранные судебные постановления касательно трастов. Тем не менее для минимизации рисков отмывания денег местные власти обязали компании вроде Mann Made Group следовать процедурам контроля при работе с политически значимыми лицами, их родственниками или окружением. В Mann Made Group не ответили на запросы о комментарии.
Невозможно точно установить, кто стоит за офшорным трастом, однако есть основания полагать, что активы по-прежнему связаны с Алиевыми и их окружением.
В Реестре офшорных предприятий в документах девяти объектов лицом со «значительным влиянием или контролем» в компаниях, которые ими владеют, значится один человек — Мир Пашаев.
Его неполная дата рождения в базе Регистрационной палаты и почтовый адрес совпадают с данными Мира Джамала Пашаева, двоюродного брата супруги Ильхама Алиева.
54-летний банкир тесно связан с президентской семьей. Он возглавляет Pasha Bank, принадлежащий Лейле и Арзу Алиевым. Пашаев также зампред правления конгломерата Pasha Holding с предприятиями в банковской, страховой и строительной сферах.
На сайте Pasha Holding Мир Джамал Пашаев числится зампредом правления
Имя Пашаева и раньше всплывало в связи с британскими активами Алиевых. В октябре 2014 года под его руководство от Лейлы Алиевой перешла компания, которая контролирует здание напротив Гайд-парка.
Вероятно, Пашаев причастен к управлению корпоративными структурами, которые владеют лондонской недвижимостью в интересах скрытых за трастами истинных бенефициаров. Пашаев не ответил на просьбы о комментарии.
Tocki Trust
Об одном из крупнейших активов Алиевых в Великобритании — доме на севере Лондона стоимостью как минимум 25 миллионов долларов — доступно еще меньше информации.
Особняк Kenwood Gate расположен в зеленом районе с видом на лесопарковую зону Хампстед-Хит.
В июне 2015 года OCCRP раскрыл, что дом купили в 1998 году, когда Ильхам Алиев был вице-президентом азербайджанской государственной нефтяной компании. До 2010 года он владел активом совместно с супругой через компанию на Острове Мэн, а потом они отписали акции старшей дочери Лейле.
Особняк до сих пор принадлежит ей? Общедоступные данные не дают ответа на этот вопрос.
Компания, Beckforth Services Limited, не зарегистрировала бенефициаров. Она не обязана это делать: в Законе об экономических преступлениях предусмотрено исключение для активов, приобретенных до 1999 года.
На Острове Мэн, где зарегистрирована фирма, корпоративные документы с информацией о собственниках можно купить. Однако и от них мало толку. Там указано лишь, что в 2021 году Beckforth перешла к Hollyberry Trustee Limited — трасту, который контролирует еще девять связанных с Алиевыми активов.
Обещания правительства еще не выполнены
В теории активисты, журналисты и представители общественности имеют возможность получать информацию о трастах и без дополнительных реформ.
Хотя Регистрационная палата Великобритании не публикует данные о бенефициарах, она передает их в Управление по налоговым и таможенным сборам его величества (HMRC), где любой может запросить информацию о зарегистрированном трасте.
В 2022 году исследователи британского отделения Transparency International попытались узнать подробности о Hollyberry. Со значительной задержкой ведомство отказалось предоставить данные без объяснения причин.
Как выяснилось, это не единичный случай. В сентябре 2023 года Казначейство его величества сообщило парламенту, что за год HMRC получила «порядка двадцати» заявок, но ни одну не удовлетворила.
«Интересно, — написала тогда в X Пауэлл-Смит. — Государственное ведомство, от которого никто ничего не может добиться».
Позже HMRC все-таки предоставила данные по одной из заявок Transparency International.
Некоторое время казалось, что проблему с доступом к данным о трастах решат глобальные реформы в Регистрационной палате. В попытке ужесточить борьбу с грязными деньгами и прикрыть лазейки, которые оставил поспешно принятый Закон об экономических преступлениях, в 2023 году парламент одобрил новый закон с похожим названием: «Об экономических преступлениях и корпоративной прозрачности».
Головной офис Регистрационной палаты Великобритании в Кардиффе, Уэльс
Он предусматривал ряд реформ для Регистрационной палаты Великобритании — самых значительных с момента ее создания в середине 19-го века. Однако поправку, которая исключила бы данные о бенефициарах трастов из перечня «защищенной информации», не поддержало правительство, которое тогда возглавляли консерваторы, и палата общин.
«Большинство трастов — семейные структуры. Их создают для несовершеннолетних или других уязвимых лиц, — заявил британский министр инвестиций Доминик Джонсон в ходе парламентских дебатов. — Некоторая информация не подлежит разглашению».
В попавшем к The Financial Times письме Доминик Джонсон и Джоанна Пенн (депутат Консервативной партии в палате лордов) утверждают, что публикация информации о собственниках трастов может вызвать правовые проблемы. Они ссылаются на решение от 2022 года, которым Европейский суд запретил раскрывать данные о собственниках предприятий из соображений конфиденциальности. «Правительство считает, что публикация информации о трастах может вызвать проблемы, — написали они. — Крайне важно сохранить баланс между прозрачностью и конфиденциальностью».
Кое-каких результатов правозащитники все-таки дождались.
В конце 2023 года консервативное правительство инициировало публичные консультации по вопросу необходимости повышения прозрачности в сфере владения недвижимостью. Однако спустя несколько месяцев после окончания консультаций в феврале Консервативная партия проиграла выборы и уступила правительство лейбористам.
«Как и многие заинтересованные стороны, мы представили свои доводы в ходе консультаций, — говорит Клара Джизольдо, глава офиса депутата Лейбористской партии Ллойда Хаттона и координатор парламентской группы по борьбе с коррупцией. — Но новое правительство не обязано их учитывать. Его решение зависит от того, как оно расставит приоритеты. Политика предыдущего правительства его ни к чему не обязывает».
Члены Палаты лордов примут присягу в новом парламенте 9 июля 2024 года
Тем временем в Министерстве бизнеса и торговли под руководством лейбористов задумали более скромные реформы. Они предлагают разрешить общественности запрашивать в Регистрационной палате данные о конкретных трастах из Реестра офшорных предприятий.
В лондонской юридической фирме MacFarlanes считают, что это «значительно расширит доступ к информации о трастах, связанных с офшорными компаниями, которые владеют недвижимостью в Великобритании».
Однако у правозащитников остаются сомнения.
«Чтобы запросить данные, надо будет знать название траста, а его [из Реестра офшорных предприятий] не получить, — объяснила в письме Анна Пауэлл-Смит из лондонского Центра общедоступных данных. — Это не тот уровень прозрачности, который нам нужен».
Исследователи британского отделения Transparency International, которые изучили эти правила, также отметили, что они позволяют Регистрационной палате вводить ограничения на использование информации о трастах, полученной через этот процесс. Это может ограничить возможность журналистов или активистов, выступающих за прозрачность, использовать полученные данные для свободного информирования общественности.
В Министерстве бизнеса и торговли не ответили на запросы о комментарии.
«Опасность в том, — объясняет Пауэлл-Смит, — что на бумаге создадут нечто, что в реальности не поможет исследователям, журналистам или борцам с коррупцией. Получится система без четких правил и понятного доступа».
Несмотря на многолетние споры, трасты по-прежнему остаются популярным инструментом сокрытия активов от властей.
«Над прозрачностью работают, — говорит Пауэлл-Смит. — Но если вам надо ее обойти, достаточно просто открыть траст».
В подготовке этого материала участвовали Стив Гудрич и Бен Каудок из британского отделения некоммерческой организации Transparency International, некоммерческой организации, которая выступает за большую прозрачность.