Как неприметный стокгольмец отмывал для Ирана нефтяные деньги Китая

Со стороны казалось, что Хатам Хатун Нема вел мелкий бизнес по обмену валюты в скучном офисе в Йерфэлле, пригороде Стокгольма.

Но на деле этот шведско-иранский коммерсант управлял гонконгской компанией H M E A CO. LIMITED, которая отмыла сотни миллионов долларов через сеть фирм-пустышек и бизнесов от Сингапура до Панамы.

Одним из крупнейших клиентов Немы была Исламская Республика Иран. С 2012 по 2014 год он помогал проводить платежи за нефть, которую Иран продавал Китаю — важнейшему торговому партнеру и геополитическому союзнику.

Благодаря схемам Немы китайским энергокомпаниям удавалось скрывать нефтяные выплаты — ведь информация о них могла привлечь внимание США и в итоге обернуться санкциями за нарушение ограничений, введенных на торговлю с Ираном с расчетами в долларах.

Чтобы обойти международные экономические санкции и продолжить экспорт нефти, Иран издавна прибегает к различным уловкам. При этом желание страны во что бы то ни стало получать доходы от нефти, по сути, перевело на нелегальное положение значительную часть ее торговли и рынка обмена валюты и отдало колоссальные финансы на откуп международным криминальным сетям.

Эти нелегальные финансовые потоки принесли громадную прибыль тем, кто был готов рисковать.

Один из них, турецко-иранский бизнесмен-отмыватель денег Резе Заррабе прославился после ареста в 2016 году в Майами. Следствию он признался в банковском мошенничестве и легализации незаконных средств с целью вывести капиталы в Иран. Много лет Зарраб вращался в кругах высшей турецкой элиты, включая президента Реджепа Эрдогана, и кичился своим богатством, напоказ соря деньгами в разных уголках света.

Но пока Зарраб и его супруга, известная турецкая поп-дива, вели роскошный образ жизни у всех на виду, никто не обращал внимания на Нему. А он проводил операции из неприметного серого домика на окраине Стокгольма, выполняя во многом ту же, что и Зарраб, работу в интересах того же клиента.

Однако в отличие от Зарраба Нема избежал официальных обвинений в том, что помогал Ирану обходить санкции, и сегодня он по-прежнему на свободе.

Тайные схемы

OCCRP, Государственное телевидение Швеции (SVT), Новостная служба судебной системы США, американская телекомпания NBC News и другие партнеры несколько месяцев изучали массу финансовых сведений, включая банковские трансакции из американского дела Зарраба, данные из турецкого госбанка Halkbank, в том числе касающиеся его экс-директора Мехмеда Хакана Атиллы, который помогал Заррабу переправлять миллиарды долларов в Иран. Сложно сказать, знали ли ответственные лица в США о закулисных схемах Немы. Следователи отказались дать комментарий для этой статьи.

Изученные сведения позволили раскрыть многочисленные тайные финансовые сети, куда входили и гонконгские коммерческие группы из орбиты финансовых интересов компании HMEA, подконтрольной Неме.

Нема учредил свою компанию в марте 2012 года — спустя меньше месяца после того, как Барак Обама подписал президентский указ, запрещающий структурам американских банков проводить большинство связанных с Ираном трансакций.

Указ стал мерой давления с целью усадить Иран за стол переговоров. Эта мера возымела эффект: в июле 2015 года США, Иран, Китай, Россия, Великобритания и Евросоюз анонсировали так называемый Совместный комплексный план действий, больше известный как «иранская ядерная сделка». Она предполагала сворачивание иранской программы ядерных вооружений в обмен на снятие экономических санкций.

Но даже в период переговоров Китай продолжал торговать с Ираном в долларах через теневые финансовые сети и подставные компании.

С заявленным уставным капиталом всего в 10 000 гонконгских долларов (меньше 1300 долларов США) и без четко сформулированной цели деятельности HMEA, тем не менее, с 2012 по 2014 год совершила платежей как минимум на 450 миллионов долларов США (OCCRP получил данные о трансакциях компании за этот период).

Эти деньги прошли через счета в семи международных банках. Переводы по меньшей мере на 100 миллионов долларов имели отношение к компаниям с интересами в нефтяной отрасли. Еще не меньше 130 миллионов долларов составила сумма траншей через сомнительные структуры, связанные преступными сетями и схемами ухода от санкций.

Компанию HMEA помог создать провайдер корпоративных услуг Richful Deyong International Business (China) Limited. Новоявленная структура получила престижную прописку в Lippo Centre — известном небоскребе в гонконгском даунтауне.

Однако как минимум один крупный банк слал выписки по счету напрямую Неме домой в Стокгольм.

«Обстоятельства, которые мы изучаем, похоже, имеют признаки как легализации незаконных доходов, так и уклонения от санкций, — сообщил Росс Делстон, адвокат и эксперт по проблеме отмывания денег из Вашингтона. — Пока сложно сказать об этом подробнее без большого числа дополнительных фактов; вероятно, ситуация заставит правоохранителей многих стран провести расследования, которые могут продлиться месяцы или даже годы».

В обход санкций

Под гнетом многолетних санкций со стороны США и ООН иранская экономика к 2012 году определенно оказалась в упадке. Из-за резкого снижения нефтяного экспорта — одной из ключевых статей дохода казны — ВВП страны в тот год обвалился на 7,4 процента. Рухнул и курс иранского реала, который так и не сумел отыграть позиции.

Чтобы обойти санкции и обмениваться платежами с международными контрагентами, Иран обратился к услугам теневых финансовых сетей под управлением криминальных синдикатов. По словам финансовых экспертов, само иранское правительство, вероятно, не знало, куда в итоге уходили все его платежи.

«Не существует какой-либо единой правительственной структуры, которая координировала бы схемы, направленные на уход от санкций, — уверяет Али Дадпай, доцент кафедры финансов в Университете Далласа, эксперт по ирано-китайским экономическим отношениям. — Различные организации и ведомства вовлечены в подобного рода схемы в разных странах…»

Обе страны, Китай и Иран, сейчас завершают согласование многомиллиардной сделки в сфере экономики и безопасности. По имеющимся данным, в обмен на иранскую нефть по цене ниже рыночной Китай может вложить огромные средства в инфраструктурные проекты.

Впрочем, во многом это соглашение просто формализует давно существующий геополитический альянс.

Китай пытается извлечь выгоду из экономической изоляции Ирана. Почти безо всякой конкуренции этот крупнейший в мире импортер нефтепродуктов находит способы покупать иранскую нефть по выгодным ценам, восполняя тем самым финансовый дефицит, возникающий из-за санкций.

Функционировать этой системе позволяют схемы, подобные тем, что наладила HMEA.

«Пока остальной мир сторонился сделок с Ираном, китайские частные предприниматели охотно предлагали услуги по переводу денег через Китай», — отмечает Дадпай.

«В этих операциях нередко замешаны госчиновники из различных секторов. Некоторым из них предъявили обвинение в личном обогащении за счет возможностей, которые дает теневое перемещение средств, — говорит Дадпай. — При этом сами контрабандные финансовые схемы нередко организуют мелкие коммерческие группы, чьими услугами пользуются госструктуры, чтобы перечислять деньги за границу».

Только за июль 2013 года через HMEA прошло не менее ста миллионов долларов в интересах связанных с нефтью иранских и китайских структур.

Среди этих денег не менее 60 миллионов долларов, которые HMEA получила за один день от гонконгской компании China Best International (HK) Limited, созданной всего за четыре месяца до этого. Тогда эту компанию контролировал китайский подданный Лю Цяньтин.

Сейчас Лю Цяньтин занимает пост гендиректора компании Zhoushan Jinrun Petroleum Transfer Co Ltd, которая управляет складскими нефтеналивными терминалами в китайской провинции Чжэцзян. Грузы здесь не обязаны проходить таможенную очистку. Как сообщало в прошлом году агентство Reuters, Zhoushan Jinrun заливала в терминалы иранскую сырую нефть, которую до этого в нейтральных водах перекачивали с судна на судно, чтобы скрыть ее происхождение.

Эти нити ведут к крупным игрокам бизнеса. Zhoushan Jinrun — дочернее подразделение Herun Group — частного конгломерата, подконтрольного Юй Сунбо, который в 2014 году попал в китайский список журнала Forbes как владелец чистых активов приблизительно на 1,3 миллиарда долларов.

Гендиректор компании Zhoushan Jinrun Лю Цяньтин также владеет пакетами акций в нескольких энергетических и логистических фирмах, аффилированных с Herun Group. Более того, China Best International, которая, напомним, перечислила 60 миллионов долларов в адрес HMEA, имеет тот же адрес, что и гонконгская «дочка» Herun Group. Позднее China Best International передали новому владельцу, не связанному, насколько известно, с нефтью. В Herun Group не ответили на просьбу о комментарии.

Контрагенту на другом конце этого «денежно-нефтяного канала», компании International Oil and Design Construction Labuan Ltd., HMEA за июль 2013-го выплатила в общей сложности не менее 46 миллионов долларов. Компания зарегистрирована на малайзийском острове Лабуан — это особая экономическая зона, где строго охраняют корпоративные секреты и обеспечивают «маскировку» иранской нефти, идущей на азиатские рынки.

Через зарегистрированную в Куала-Лумпуре фирму конечным владельцем этой компании выступает Oil Design and Construction Corp (ODCC) — иранская государственная нефтегазовая компания. Два ключевых директора одного из подразделений ODCC, Мазияр Модаррес Садеги и Маджид Малек, также учредили дочернюю структуру этой компании в Гонконге — причем всего через четыре дня после того, как на свет появилась HMEA. У них обоих серьезные связи с иранскими государственными нефтяными и транспортными структурами. ODCC оставила без ответа просьбу о комментарии.

Шведский «кудесник от коммерции»

Хотя компания HMEA активно присутствовала в глобальном коммерческом закулисье, обитавший в Швеции владелец ее контрольного пакета акций Хатам Хатун Нема не привлекал почти никакого внимания. Его персоной заинтересовались в итоге только в Швеции и Литве.

По имеющимся данным, этот уроженец Багдада жил в скромном домике в районе Йерфэлла на северной окраине Стокгольма. Этот район больше всего известен своей крупной мигрантской общиной и торговым центром стоковых магазинов. Также у Немы есть квартира в центральном районе Дубая и иракский паспорт.

За последние двадцать лет Нема руководил более чем дюжиной компаний, расположенных в Швеции, Иране, Гонконге, ОАЭ, Литве и Эстонии. Часто он работал вместе с братьями, которые живут в Стокгольме.

Свою первую шведскую компанию, H.M. Import and Export Handelsbolag, Нема учредил в 2000 году. Она оказывала услуги по обмену валюты самым разным клиентам, включая иранское консульство в Стокгольме. В 2006 году Нема выступил соучредителем крупного агентства по продаже в Швеции авиабилетов иранской государственной авиакомпании Iran Air.

Шведские налоговики еще в 2005 году стали подозревать, что в бухгалтерии H.M. Import and Export есть нарушения, но семь лет Неме удавалось избегать серьезных проверок. Лишь в 2012 году он оказался фигурантом уголовного расследования — его начали в отношении одного из бизнес-партнеров, Германа Франка Каура. (Каур не отозвался на просьбу о комментарии.)

Схема, составленная Управлением по борьбе с экономическими преступлениями Швеции, в которой описано участие H M E A Co Limited в афере по уходу от налогов, связанной с фирмой Tenrent.

Эстонскую строительную фирму Каура, Tenrent OU, которая также вела бизнес в Швеции, но не имела там официальной регистрации, заподозрили в организации схемы ухода от налогов для шведских строительных компаний. HMEA и другие компании Немы оформляли подложные инвойсы, которые затем использовали, чтобы отмывать доходы через гонконгские банки.

В ноябре 2013 года шведские правоохранители обыскали дом Немы и нашли банковские выписки по счетам, указывающие на связь HMEA с Ираном, однако эту информацию силовики решили дальше не проверять. В итоге Нему признали виновным в бухгалтерском мошенничестве при отягчающих обстоятельствах и приговорили к десяти месяцам тюрьмы. Управление Швеции по борьбе с экономическими преступлениями не ответило на просьбу о комментарии.

В то время как в случае с Немой следователи в Швеции разбирали лишь уход от налогов, литовские правоохранительные органы подошли к делу «плотнее». В мае 2013 года, задолго до обыска в Швеции, Нема открыл в Вильнюсе компанию UAB Hameja. Спустя несколько месяцев прокуратура Литвы получила сигнал о сомнительных банковских операциях, связанных с фиктивными поставками фисташек из Ирана.

В декабре 2015 года Неме предъявили обвинения в отмывании денег, манипуляциях с бухгалтерией, незаконном ведении бизнеса и использовании поддельных документов. После освобождения из тюрьмы в Швеции его в мае 2018 года экстрадировали в Литву. Там он не признал вину, внес за себя залог, но на следующие допросы так и не явился. В Генпрокуратуре Литвы не ответили на просьбу о комментарии.

В сентябре 2017 года компанию HMEA ликвидировали, однако корпоративные данные из Гонконга говорят о том, что в мае 2018-го Нема стал директором еще одной компании с «пропиской» в Lippo Centre — Electra Trade Co; в 2017 году ее учредил гражданин ОАЭ с, весьма вероятно, иранскими корнями.

Нема так и не вернулся в Литву, где его ждало судебное разбирательство. В 2019 году республика выдала ордер на его арест, однако его местонахождение остается неизвестным. Попытки связаться с ним для комментария через его родственников оказались безуспешными.

Кто главный?

Имея собственные связи в Тегеране, Нема также признал себя близким партнером бизнесмена с множеством коммерческих операций в Иране.

«Схемы, где вращаются сотни миллионов долларов, не под силу реализовать одному человеку, — отмечает Росс Делстон. — Здесь нужна масса людей с самой разной специализацией и особыми навыками».

В показаниях шведскому суду Нема назвал «настоящим владельцем» компании HMEA своего друга и делового партнера, 39-летнего иранца Эхсана Азарнеку, также обладателя паспорта крошечного карибского острова Доминика. Судя по его странице в сети LinkedIn, Азарнеку в основном живет в Иране, а HMEA он называет своим главным бизнесом. В 2008 году Азарнеку стал соучредителем тегеранской торгово-банковской компании Red Lantern. Как Нема явно питал слабость к буквам НМ, выбирая названия своим фирмам, так и Азарнеку часто использовал слово ‘Lantern’ (англ. фонарь. — Прим. ред.).

Он учредил Red Lantern Co Ltd в Lippo Centre в Гонконге, используя услуги уже известного регистрационного агента Richful Deyong. Произошло это 9 июня 2010 года — в тот же день, когда Совет безопасности ООН проголосовал за ужесточение мер в отношении иранских финансовых и транспортных компаний.

Соучредителем компании выступил Шахрзад Арабинареи (или просто Араби) — живущий в Китае иранец, а также подданный Поднебесной Чжан Сяопэн. В учредительных документах адресом всех трех сооснователей указан многоквартирный дом на севере Пекина, почти примыкающий к Институту управления компании Sinopec (учебное заведение этого крупнейшего в Китае государственного нефтепереработчика). Ни Шахрзад Арабинареи, ни в компании Deyong не ответили на просьбу о комментарии.

Судя по финансовым документам, Red Lantern вела бизнес с другими сомнительного рода структурами, связанными с нефтью, даже в то время, когда HMEA еще не учредили.

По данным китайских корпоративных реестров, в марте 2011 года учредители Red Lantern основали дочерний филиал в свободной экономической зоне «Чжанцзяган», известной операциями с импортными поставками нефтехимии. Азарнеку стал держателем контрольного пакета акций.

Как отмечали в материалах суда шведские должностные лица, имея гражданство Швеции, Неме было несложно выступить «доверенным лицом» Азарнеку и создать компанию HMEA, а их тесную связь выдает, к примеру, электронный адрес HMEA в почтовом сервисе Gmail: в нем сочетаются два имени — Эхсан и Хатам (Ehsan и Hatam).

Финансы регулярно циркулировали между их компаниями. Так, согласно банковским записям, H.M. Import and Export Немы перевела 439 тысяч евро в адрес Red Lantern Co Ltd Азарнеку еще за два месяца до открытия HMEA.

Обе структуры Red Lantern к августу 2014 года закрылись. Однако через четыре месяца Азарнеку основал в Lippo Centre компанию 1001 Group Limited, а в 2017 году открыл Qeshm Partners (бренд 1001 Exchange) — контору по обмену валют у Бендер-Аббаса — важнейшего морского порта Ирана.

Как и Нему, Азарнеку сложно разыскать. У обоих есть адреса в Дубае, но где именно они сейчас находятся, неизвестно.

Связи с теневым миром

В подтверждение поистине глобального размаха, с которым действуют финансовые сети криминального мира за пределами китайско-иранского «денежно-нефтяного канала», HMEA проводила трансакции со структурами из широкого круга юрисдикций — от Швейцарии до Дубая, которые впоследствии подверглись штрафам или попали в черный список США за нарушение санкций. Также HMEA платила китайским и индийским компаниям, обвиненным в экономическом шпионаже и краже коммерческих секретов.

Остается неизвестным, откуда поступали капиталы, проходившие через связанные с HMEA азиатские фирмы-пустышки. Однако эти сети компаний имели тесные доказанные связи с масштабными международными аферами по отмыванию денег и уходу от санкций.

HMEA получила не менее 130 миллионов долларов от кластера торговых компаний и подставных фирм из Гонконга, Сингапура и с Британских Виргинских Островов.

Эти сомнительного рода структуры в основном переводили деньги через банковские счета в Китае, Таиланде и Сингапуре и привлекали к операциям связанные между собой группы акционеров, которые действовали главным образом из города Иу — одного из центров легкой промышленности на востоке Китая.

Те же сети перечисляли сотни миллионов долларов, обслуживая самые разные денежные интересы: в частности, отправляли средства компаниям, замешанным в «Азербайджанском ландромате» и прочих схемах отмывания денег, раскрытых OCCRP. Делалось это среди прочего и для компаний из санкционного списка OFAC (OFAC — Управление США по контролю над иностранными активами), а также для компаний, напрямую связанных с Резой Заррабом, признавшим вину в легализации средств.

«Азербайджанский ландромат» представлял собой тонко продуманную практику отмывания денег при участии зарегистрированных в Великобритании фирм-пустышек. С 2012 по 2014 год через эту схему прошло не менее 2,9 миллиарда долларов.

Многие компании в той сети были связаны с крупными госчиновниками и родственниками азербайджанского президента, а часть денег попала в карманы европарламентариев, которые действовали в интересах Азербайджана.

Среди прочего HMEA перевела как минимум 45 миллионов долларов сомнительным фирмам в Турции и ОАЭ, подконтрольным сообщникам Зарраба и связанным с дубайскими компаниями из организованной им схемы отмывания денег. Речь идет об Atlantis Capital General Trading (отправила более миллиарда долларов в иранские банки) и Hanedan General Trading (перевела более 250 миллионов долларов через банковские счета в США).

Следы ведут в Тегеран

Согласно судебным материалам из Швеции, Нема признал, что оказывал услуги по обмену валюты для иранского консульства в Стокгольме, что среди его главных клиентов была шведская компания из сферы безопасности Viewnet Enterprise AB. Министерство дорог и транспорта Ирана привлекало эту компанию, чтобы установить оборудование для слежения.

Ни посольство Ирана, ни Viewnet Enterprise AB не отреагировали на просьбу о комментарии.

Какие именно отношения связывали власти Ирана с компанией HMEA, неясно.

Однако время создания компании, а также объемы ее трансакций заставляют предположить, что HMEA была элементом скоординированного ответа на усиление американских санкций. Как указывают записи о банковских операциях, китайские и иранские нефтяные компании использовали, помимо HMEA, еще целый ряд теневых коммерческих сетей, чтобы в этот период пересылать и получать доходы от нефти.

После того как в 2016 году администрация Обамы поэтапно приостановила американские санкции, часть работавших на Иран теневых финансовых сетей заморозили деятельность. Однако санкционные послабления оказались недолгими. В 2018 году правительство Трампа официально вышло из «ядерной сделки», вновь ввело санкции и даже ужесточило ограничения на торговые операции с иранской нефтью.

В минувшем году США внесли в черный список китайскую государственную нефтеторговую компанию и ее гендиректора за закупки нефти у Ирана. Санкции ввели также в отношении двух операторов танкерных перевозок, принадлежащих крупнейшей транспортной компании Китая.

Все представленные в этом расследовании фирмы из сети зарегистрированных в Lippo Centre структур к февралю этого года были ликвидированы. К тому же времени закрылась и тегеранская Red Lantern.

Однако это не значит, что подобные закулисные сети ушли в небытие.

«Невозможно точно сказать, выросло или уменьшилось в итоге за последние годы количество трансакций в глобальной банковской системе, цель которых — обойти санкции», — признает уже упомянутая Джесси Лю, экс федеральный прокурор США.

«С одной стороны, банки проводят более строгие программы проверок, включая практику “знай своего клиента” (know-your-customer), — говорит Лю. — С другой стороны, схемы ухода от санкций теперь еще более изощренные — свою роль сыграло развитие криптовалют, которые все больше используют крупные банки».

Непрерывное ухудшение отношений Тегерана с Западом заставляет предположить, что применение таких теневых схем наверняка будет шириться — так же, как и потребность Ирана в поддержке со стороны Китая.

Ранее в этом году Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (FATF, межправительственная контролирующая организация) обвинила Иран в отсутствии противодействия «рискам, связанным с финансированием терроризма», и ввела в отношении Тегерана контрмеры, то есть фактически внесла страну в черный список.

Над статьей работали журналисты Мартин Янг, Келли Блосс, Шарунас Черняускас, Джейсон Папахели, Апарна Сурендра, Эрика Баррета и Рошанак Тагави (OCCRP), а также Йоахим Дифвермарк и Линда Ларссон Какули (SVT).