В июле 2017 года в ведущей микрофинансовой организации Таджикистана «Имон Интернэшнл» открыл счет странный новый клиент.
Предположительно, это была компания — импортер стройматериалов, но у нее не было склада, а в качестве адреса регистрации был указан адрес жилого многоквартирного дома. Название компании нельзя было найти в интернете, у нее не было никаких видимых признаков бизнес-активности. Фактически она даже не существовала за несколько дней до открытия своего счета.
но сразу же начала переводить деньги.
В течение следующих пяти месяцев Sokhtmon N («Строительство N») переводила столько наличных, что сотрудникам «Имона» пришлось покупать дополнительные счетные машины и работать после закрытия, чтобы справиться с объемом. Затем Sokhtmon через «Имон» обменял деньги на доллары США и отправил их — в общей сложности 48 миллионов — группе компаний в Китае и Гонконге.
Менее чем за полгода переводы Sokhtmon составили примерно 20 процентов денег, которые все клиенты «Имона» отправили за границу за пять лет.
Когда об этих трансакциях стало известно, они обнажили серьезные упущения в стандартах «Имона» по борьбе с отмыванием денег и стали ключевым эпизодом в борьбе за будущее микрокредитной организации.
Но это далеко не уникальное явление в Таджикистане. Подобные подозрительные сделки — это фундаментальная часть так называемой серой экономики страны, в которой местные предприниматели используют сомнительных посредников для закупки товаров на импорт. Такая практика подрывает верховенство закона и может стать прикрытием для серьезной преступной деятельности.
«Это нехорошо для финансового учреждения, абсолютно точно, — говорит бывший гендиректор «Имон Интернэшнл» Закир Абдрашитов. — Так работает система в Центральной Азии».
Однако «Имон» был не рядовым финансовым учреждением. Компания выросла из маленькой некоммерческой организации, основанной двумя гражданками Таджикистана, в одного из самых уважаемых коммерческих кредиторов страны. Она известна тем, что привлекает престижных международных инвесторов, заинтересованных социально ответственной миссией кредитования женщин-предпринимательниц.
На самом деле к тому времени, когда Sokhtmon начала переводить миллионы через «Имон», в совете директоров компании доминировали иностранные акционеры, в том числе влиятельные организации в области строительства, такие, как Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР).
«Смысл подобных внешних инвесторов — это... обеспечить, чтобы управление организацией соответствовало ее цели, потому что теперь она международная, — говорит независимый специалист по финансовым преступлениям Грэм Бэрроу. — И со стороны это выглядит так, будто управление было не очень-то и надежно.
Это выглядит довольно жалко, когда международная банковская организация не применяет международные стандарты или не пытается исправить ситуацию».
Представитель ЕБРР Антон Усов не ответил на конкретные вопросы о трансакциях Sokhtmon, но сказал, что «система внутреннего контроля "Имона" и процессы были усовершенствованы... под надзором совета директоров и акционеров компании» после того, как там узнали о проблеме.
Другие иностранные инвесторы «Имона» не ответили на вопросы о трансакциях. Из внутренних документов следует, что компания с тех пор повысила свои стандарты борьбы с отмыванием денег, но ее нынешнее руководство не ответило на запросы о комментариях.
«Одинаково подозрительные»
Случившееся с Sokhtmon дважды становилось объектом расследования: один раз внутри самого «Имона», а затем — со стороны международной аудиторской компании Deloitte.
Журналисты получили доступ к результатам обеих проверок, что открыло редкую возможность узнать о внутренних операциях таджикского финансового учреждения, которое столкнулось с проблемным клиентом, и о том, к каким последствиям все это привело.
Хотя ни один из отчетов не раскрывает клиента, OCCRP смог идентифицировать Sokhtmon, сопоставив частично отредактированные данные с таджикским реестром компаний. В реестре было указано имя женщины, зарегистрированной в качестве владелицы компании, однако у нее не было других бизнесов, и о ней не удалось найти никакой информации в интернете. Возник вопрос, откуда у нее доступ к таким деньгам. Несмотря на усердные поиски, репортеры не смогли определить, кто стоит за Sokhtmon и ее миллионами.
Сотрудники «Имона», казалось, и сами знали немногим больше, несмотря на то что принимали от Sokhtmon миллионы долларов для переводов через их организацию. Хотя у компании были все признаки высокорискового клиента, у нее не запросили даже основную информацию о ее операциях и не пытались подтвердить ее коммерческую деятельность. Сотрудники «Имона» даже совершали переводы от имени Sokhtmon, принимая деньги от людей, которые не указаны в документах компании.
Баланс на счетах Sokhtmon всегда был нулевым. Это свидетельствует о том, что их использовали исключительно для переводов денег за границу. Компания представила документы только на часть сделок по импорту, которые она, как сказано в бумагах, совершала.
Контрагенты Sokhtmon в Китае и Гонконге тоже вызывали множество вопросов. Большинство компаний не фигурировали в публичных источниках как ведущие какую-либо деятельность. У множества из них был указан один и тот же провайдер услуг, который регистрировал компании по одному и тому же адресу массовой регистрации. Sokhtmon предоставила контракты, чтобы подтвердить, что ведет с ними бизнес, но некоторые договоры, похоже, были просто скопированы с некоего образца на русском и содержали ошибки.
Согласно Deloitte, отдел контроля соблюдения законодательства «Имон Интернэшнл» «не проводил детального анализа или углубленной проверки [Sokhtmon]», несмотря на «неизменно подозрительный характер» его трансакций.
По мере роста числа подозрительных трансакций менеджер одного из филиалов рассказал о своих подозрениях, но в отделе контроля соблюдения законодательства ему ответили, что этим вопросом уже занимаются. В электронном письме, которое цитирует в отчете Deloitte, сказано, что он хотел «остановить все последующие трансакции» с Sokhtmon уже в сентябре — за несколько месяцев до того, как его счета были окончательно закрыты, но в головном офисе «Имон Интернэшнл» ему ответили, что «нет никаких проблем с [Sokhtmon], и мы должны продолжать обслуживание».
В отчете Deloitte говорится, что менеджеры «Имон Интернэшнл» фактически поощряли Sokhtmon вносить на счет большие суммы, это помогло филиалам компании решить проблему нехватки таджикской валюты.
Отдел по контролю соблюдения законодательства «Имон Интернэшнл» неоднократно обращался в Нацбанк Таджикистана за указаниями, отправляя служебную записку с подробным описанием проблемных особенностей Sokhtmon и прося «дать инструкции относительно необходимости принятия дополнительных мер». Они также отправили другие документы, в том числе контракты и информацию о контрагентах Sokhtmon.
«Национальный банк знал, сколько денег было переведено в Китай, до последней копейки, — говорит бывший директор «Имон Интернэшнл» Закир Абдрашитов. — Мы говорим о десятках миллионов долларов».
Однако, согласно отчету Deloitte, Национальный банк не ответил, «несмотря на неоднократные звонки и электронные письма». В результате сотрудники «Имон Интернэшнл» «самостоятельно решили продолжить работу с [Sokhtmon], даже несмотря на то, что операции компании были идентичными и вызывали подозрения».
Серый рынок
Нацбанк не ответил на вопросы журналистов о том, почему он не отреагировал на запрос «Имон Интернэшнл» дать рекомендации по поводу Sokhtmon. Одна из причин может заключаться в том, что такие компании — обычная составляющая всепоглощающей «серой» экономики страны, а у тех, кто их открывает, есть связи на высоком уровне.
Это не было секретом для руководства «Имон Интернэшнл». Deloitte цитировал тогдашнего генерального директора «Имона» Гульбахор Махкамову, которая изложила свое мнение о ситуации в корпоративном электронном письме.
«Структура экономики страны такова, что есть компании-посредники, которые проводят все операции для малых и средних предпринимателей, — писала она. — Обычно такие компании-посредники не задерживаются в бизнесе надолго, но они пользуются покровительством, пока активно проводят трансакции».
Оба расследования пришли к выводу о том, что Sokhtmon, вероятно, был посредником, который делал зарубежные покупки от имени местных торговцев. Эти механизмы используются для решения логистических проблем, ухода от налогов и сборов, а также для контроля за конвертацией валюты и переводами.
Подобные схемы открыто рекламируют на таджикских сайтах:
«Почему стоит доверить нам закупку ваших товаров»
В своем анализе серого рынка Таджикистана Deloitte приводит текст интернет-рекламы компании, предлагающей покупать и импортировать товары из-за границы:
Однако это не обеляет их действия. Использование компаний-посредников затрудняет прозрачность в международной торговле Таджикистана и ведет к возможному уклонению от уплаты налогов и других обязательств.
Они также могут служить прикрытием для более пагубной деятельности. «Согласно нашей практике, — пишет Deloitte, — такие узаконенные импортно-экспортные операции [могут] чередоваться с операциями, предназначенными для вывода денег из страны».
Хотя ни в одном из отчетов не обнаружили доказательств отмывания денег, из-за упущений «Имона» невозможно установить это достоверно. Таджикские власти начали расследование в отношении Sokhtmon после того, как компания закрыла свои счета. Однако результаты они не обнародовали.
Кого винить?
Помимо Sokhtmon, аудит Deloitte выявил еще 14 клиентов «Имон Интернэшнл», у которых были аналогичные подозрительные признаки, в том числе одинаковые контрагенты, вкладчики, адреса регистрации и представители.
В период с января 2014-го по декабрь 2018 года эти клиенты отправили за границу 61 миллион долларов через счета в «Имон Интернэшнл». Их личности не раскрываются, а назначения переводов не установлены. Согласно Deloitte, сотрудники «Имон Интернэшнл» идентифицировали как минимум некоторых из этих клиентов как подозрительных, но «не провели детального анализа [их] деятельности», а генеральный директор Махкамова «не предприняла никаких действий, чтобы помешать дальнейшим деловым отношениям с ними».
В общей сложности их переводы вместе с переводами Sokhtmon составили 44 процента денег, отправленных клиентами «Имона» за границу за этот период. Deloitte пришел к выводу, что Махкамова «не уделяла должного внимания вопросам [борьбы с отмыванием денег]» (Она отказалась от комментариев для этого расследования).
Но проблема оказалось более укорененной.
Обнаружив множество других подозрительных клиентов, Deloitte пришла к выводу, что «Имон Интернэшнл» «не способен установить достаточные барьеры и проверки, которые позволили бы своевременно выявлять подозрительные трансакции и реагировать на них».
К тому моменту иностранные акционеры «Имон Интернэшнл» уже давно имели большинство в его совете, и компания гордилась тем, что перенимала лучшие практики корпоративного управления у международных партнеров.
Независимый специалист по финансовым преступлениям Грэм Бэрроу считает, что они должны были разделить ответственность за произошедшее. «Вся суть привлечения внешних инвестиций в том, чтобы иметь уровень знаний, необходимый для ведения бизнеса такого масштаба», — говорит он. — Они должны были правильно оценить происходящее и взять на себя ответственность».