«Астрономические суммы»: как контрабандисты зарабатывали десятки миллионов евро на редких птицах

В багажнике арендованной Audi A4 Станислав Гужявичус вез двух черных какаду и 12 райских птиц. И он чувствовал, что что-то не так.

Птицы были в порядке: он их накормил и напоил, убедился, что длинные черные перья какаду не повреждены. Но на парковке, где он должен был обменять товар на чемоданчик с деньгами, было слишком тихо.

Обычно контрабандист встречался с клиентами у них дома, что обеспечивало ему относительную безопасность. В этот раз шведский покупатель настоял на встрече в общественном месте — на парковке торгового центра в 45 минутах езды от Вены. Гужявичус подавил сомнения. Намечалась крупная сделка: он должен был получить за птиц 133 тысячи евро наличными.

По его словам, вскоре «начался полный треш».

Бойцы спецподразделения «Кобра», которое подчиняется австрийскому МВД, выскочили из белого фургона и перекрыли выезды с парковки. Гужявичус попытался сбежать, но его схватили и повалили на землю. Операция завершилась так быстро, что посетители торгового центра и садового магазина по соседству толком не поняли, что произошло.

В тот день в апреле 2018 года полицейские конфисковали у Гужявичуса ноутбук и телефон. Обнаруженные на них данные помогли нам узнать, как устроена сеть контрабандистов, которые доставляли экзотических птиц из Южной Америки и Азии в Европу. В числе их постоянных клиентов были природоохранные центры, заводчик арабских скакунов и состоятельные любители птиц из разных европейских стран.

«Проверка показала, что наш преступник состоял в масштабной сети контрабандистов, — рассказал бывший сотрудник австрийской таможни Андреас Пёххакер, возглавлявший расследование. — Мы удивились, но быстро поняли, как работала схема».

Гужявичус провел в австрийской тюрьме четыре месяца, в итоге суд признал его невиновным. Позже вердикт назвали ошибочным. Суд потребовал арестовать его снова, но к тому моменту Станислав собрал вещи и уехал в родную Украину. Позже в Австрии в отношении Гужявичуса открыли второе дело и заочно признали его виновным в рэкете.

Журналистка OCCRP нашла бывшего контрабандиста в Украине. Он подробно рассказал ей, как работала многомиллионная схема контрабанды птиц.

Переписка таинственного главаря контрабандистов с сообщником подтверждает слова Гужявичуса о том, что бандиты подделывали сертификаты СИТЕС для транспортировки редких видов птиц. Эту систему сертификатов разработали для контроля над торговлей редкими видами флоры и фауны.

«Мы доставляем из Чили, хотим из Венесуэлы привезти. Работаем в Эквадоре, Перу, Колумбии, Азии, Словакии, Украине, Хорватии», — говорилось в одном из сообщений.

В другом контрабандист пишет потенциальному покупателю, что его «люди сейчас в Австралии и могут привезти оттуда яйца и птиц».

«Его самолет не проверяют, у него дипломатический статус. Борт зарегистрирован в Панаме... это не проблема для него. Если птиц нужно куда-то доставить, он это сделает».

Журналисты OCCRP не смогли подтвердить эту информацию. Сообщения и фотографии, которые австрийские правоохранители обнаружили в телефоне Гужявичуса, подтверждают, что группа доставляла птиц из Азии в Европу коммерческими рейсами. Для этого она подкупала чиновников и пограничников.

Многие птицы погибали еще в родных тропических лесах, так и не попав к курьерам. Чтобы их поймать, иногда браконьеры наносили на ветви деревьев клей. Снимая птиц, им часто ломали крылья и лапы. Для временного содержания пернатых контрабандисты оборудовали в Киеве подвальное помещение. В ящики и клетки сажали столько птиц, что многие погибали при перевозке, даже если им удавалось пережить дорогу в Европу.

По словам Гужявичуса, бандитов это не волновало, ведь бизнес был очень прибыльный. Контрабандисты могли хорошо заработать, даже если дорогу выдерживали всего одна или две птицы востребованных видов.

Австрийские власти нашли свидетельства того, что на босса Гужявичуса работали как минимум пять курьеров, которые доставляли клиентам попугаев и других редких птиц. Члены преступной сети переправляли птиц из их мест обитания, например, Папуа — Новой Гвинеи. По оценкам австрийских властей, бандиты могли зарабатывать порядка 30 миллионов евро в год.

«Эти ужасные новости напоминают о том, что контрабанда дикой флоры и фауны — глобальная проблема. Европа тоже не осталась в стороне, — говорит Джон Скэнлон, глава Глобальной инициативы по борьбе с преступлениями против дикой природы. — Зачастую наказания за подобные нарушения недостаточно строгие, или их вовсе нет, что делает преступления против дикой природы малорисковым и прибыльным бизнесом».

Птицелов из Кропивницкого

По словам 30-летнего Гужявичуса, контрабанда диких птиц и животных — самый прибыльный преступный бизнес. Прежде чем примкнуть к контрабандистам, он был ветеринаром.

«Контрабандисты наркотиков и оружия просто не знают о более выгодном бизнесе — контрабанде животных», — говорит он.

Отсидев четыре месяца в австрийской тюрьме в 2018 году, Гужявичус вернулся в Украину. Он говорит, что больше не работает с контрабандистами. Он организовал небольшой питомник для птиц в родительском доме в Кропивницком — это городок в центральной части Украины, где на дорогах соседствуют советские «Лады» и современные внедорожники. Несмотря на бомбежки и обстрелы, после начала российского вторжения он остался дома, чтобы ухаживать за птицами.

Еще до начала войны Гужявичус провел несколько часов в Киеве и родном городе с журналисткой OCCRP, подробно рассказав ей об устройстве контрабандного бизнеса и своей роли в нем. Пока он говорил, у него на плече сидел серый попугай по кличке Сёма, который периодически терся клювом о хозяина.

По словам Гужявичуса, каждая доставка приносила банде порядка 50 тысяч евро, хотя сумма могла достигать и 140 тысяч. За райских птиц они выручали от 25 до 30 тысяч евро, за черных какаду — 20 тысяч евро, а за амазонских попугаев — почти 10 тысяч евро. Расходы были небольшие.

«Для этого бизнеса почти ничего не нужно, — говорит он. — Связи на таможне... и немного денег, буквально несколько тысяч евро. Вот и весь стартовый капитал».

Бандиты и наркоторговцы в австрийской тюрьме сначала смеялись над ним и называли его «птицеловом». Когда они узнали, сколько можно заработать на контрабанде птиц, насмешки сменились удивлением. Некоторые заключенные даже предлагали организовать собственный контрабандный бизнес с Гужявичусом во главе.

«Любой желающий может купить в Индонезии черного какаду за 500 долларов и продать его в Европе за 16 тысяч долларов. Это в 30 с лишним раз больше начальной цены. А за десять птиц... Это простой и быстрый способ заработать кучу денег — астрономические суммы».

Станислав рассказал, что мечтал стать ветеринаром, хотя в Украине эта работа плохо оплачивается и не пользуется особым почетом.

В 2017-м, спустя два года после окончания украинского Национального университета биоресурсов и природопользования, он наткнулся на объявление о работе с экзотическими животными. Вечером ему позвонил человек, который представился Константином Николаевичем. Он спрашивал о птицах, за которыми Гужявичус ухаживал в детстве, об учебе и стажировке в Киевском зоопарке.

Ему тут же предложили работу. Константин Николаевич сказал, что он должен будет ухаживать за несколькими десятками птиц. Вскоре Гужявичус узнал, что животных держали в помещении без окон в подвале торгового центра на окраине Киева. Туда многие птицы попадали в плохом состоянии — со сломанными крыльями и выдранными перьями.

Станислав говорит, что подвал был ужасным: без вентиляции, с флюоресцентными лампами, воздух пропитан запахом плесени и птичьего помета. Там было порядка десяти комнат: в некоторых клетки занимали все пространство от пола до потолка, а птицы в такой тесноте очень нервничали. По словам Гужявичуса, сами бандиты назвали это место «Аркхем» — в честь лечебницы для душевнобольных из комиксов про Бэтмена.

Увидев, в каких условиях держат птиц, молодой ветеринар засомневался. Тогда Константин Николаевич предложил ему зарплату, которая более чем вдвое превышала заработок его сокурсников, а также бесплатную квартиру в элитном районе Киева. Гужявичус говорит, что лишь через месяц понял, что это на самом деле не питомник, а база контрабандистов. В среднем треть птиц погибала. Иногда — вся партия.

Контрабандисты выбрасывали тушки в мусор, а европейским покупателям пернатых зачастую отправляли больными и еле живыми. «Без лечения эти птицы не протянули бы и пары месяцев», — сказал Станислав.

Он уговорил босса провести вентиляцию и разнообразить питание птиц. Уровень смертности снизился, и через несколько месяцев Константин Николаевич уволил главного ветеринара, назначив на его место Гужявичуса.

По словам Станислава, Константин Николаевич был загадочной фигурой. Никто на предприятии не встречался с ним лично. Для связи он пользовался сим-картами из России, Китая, Германии, Швейцарии, Украины и Папуа — Новой Гвинеи. Он постоянно наблюдал за сотрудниками «Аркхема» через десятки камер и ругался, если видел, как кто-то бездельничает.

О себе он рассказывал мало, только хвастался связями в политике и говорил, что занимал важную должность в украинских спецслужбах. (В Службе безопасности Украины не ответили на вопросы журналистов.)

Гужявичус рассказал, что Константин Николаевич использовал несколько псевдонимов, но чаще всего — Алекс Адамец. Имя, предположительно, словацкое. Оно фигурирует во многих документах, которые нашла австрийская полиция, в том числе в договорах купли-продажи и в поддельных ветеринарных сертификатах. Их было так много, что в отношении него начали расследование, однако словацкие власти сообщили, что такого человека не существует.

Никто не ответил на звонки по номерам, которыми пользовался Константин Николаевич. В украинском Министерстве экологии и природных ресурсов не ответили на вопросы о контрабандистах.

Из джунглей в степь

Другой молодой украинец, Максим, поставлял контрабандистам птиц из тропических лесов Индонезии и Папуа — Новой Гвинеи.

В этих странах можно купить что угодно. «Если мне в Индонезии предложат купить единорога, я не удивлюсь», — говорит Крис Шеперд, исполнительный директор Общества по контролю природоохранных исследований, который более двадцати лет расследует случаи контрабанды птиц.

По словам Гужявичуса, Максима поддерживали коррумпированные правоохранители. В телефоне и ноутбуке Станислава австрийские полицейские нашли фотографии, которые ему присылал Максим. На снимках он позирует с сотрудниками Королевской полиции Папуа — Новой Гвинеи (некоторые вооружены и в тактическом снаряжении) и с представителями коренного народа.

Зачастую долгие путешествия в Европу шли не очень хорошо. Примерно через полгода после начала работы в «Аркхеме» Гужявичус принял партию зеленых попугайчиков — каждый размером не больше мобильника. В три фанерных ящика запихали 300 птиц. Выжили только 17.

Ветеринар был в ярости. Он поругался с Константином Николаевичем, и тот предложил ему стать курьером, чтобы самому следить за состоянием птиц в дороге. За каждую поездку ему пообещали платить 1000 евро и покрывать все расходы. Так Гужявичус стал контрабандистом.

Власти ЕС выделяют странам крупные суммы на борьбу с контрабандой дикой флоры и фауны. При этом эксперты отмечают, что внутри самого Евросоюза незаконно перевозить животных очень легко. Контрабандистам на руку отсутствие пограничного контроля внутри Шенгенской зоны, в которую входят 26 стран. Станислав говорит, что в роли курьера доставил в Европу более тысячи редких птиц. Ему все давалось легко: у него было двойное гражданство и два паспорта — украинский и литовский.

По его словам, чаще всего контрабандисты подкупали проводников в поездах, идущих из Киева: птиц грузили в купе и везли в Европу. Гужявичус забирал птиц на крупных вокзалах, например в Будапеште, откуда мог без проблем и досмотров добраться в любую страну Шенгенской зоны. Он вел журнал, в котором записывал всех проданных птиц и указывал, что они любят есть.

Был у контрабандистов и другой маршрут: они подкупали таможенников в Ужгороде или Вышне Немецке на границе Украины и Словакии.

Впервые Станислав вышел «на дело» в сентябре 2017 года. Он забрал райских птиц в Кошице (Словакия), погрузил их в арендованную машину с европейскими номерами, пересек Европу и отправился по Евротоннелю в Великобританию.

«Обычно машины пропускают без досмотра», — говорит Алан Робертс, помощник следователя в британском Национальном подразделении по борьбе с преступлениями против дикой природы. Через тоннель ежедневно проезжает порядка 60 тысяч человек. По словам Робертса, провезти птиц через Евротоннель «было бы очень просто».

В те редкие случаи, когда Гужявичуса останавливали, он предъявлял всевозможные разрешения. Они не относились к птицам, которых он вез, но пограничников устраивали.

«Он очень настойчивый, — сказал о Гужявичусе Пёххакер, бывший сотрудник австрийской таможенной службы.

— Он говорил: “Вот птицы, вот документы — пожалуйста, пропустите меня, у меня тут животные, они дорогие, мне нужно их доставить”».

Лазейки в правоприменении

Порой успешные преступники скрываются у всех на виду. Что касается контрабандистов дикой флоры и фауны, то они часто действуют в тандеме с легальными рынками, на которые приходится свыше миллиона транзакций в год.

Эту индустрию регулирует Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения. Она также известна как СИТЕС и определяет правила торговли 38 тысячами охраняемых видов животных и растений. По словам экспертов, контрабандисты часто пользуются лазейками в регулировании.

«Есть много способов обойти систему разрешений СИТЕС», — говорит Кроуфорд Аллан, глава отдела по борьбе с преступлениями против дикой природы во Всемирном фонде дикой природы.

Для пересечения границы каждый зарегистрированный в системе СИТЕС вид должен иметь уникальное разрешение — вроде паспорта у людей. Но документы легко подделать. Аллан говорит, что такое разрешение нередко получают путем мошенничества или подкупа. При этом пограничники редко могут отличить настоящий документ от поддельного — как и одну птицу от другой.

По словам Станислава, получив одну лицензию, контрабандист «может использовать ее снова и снова». Он говорит, что по одному документу мог провезти 20 разных птиц.

Австрийские полицейские нашли у него лицензию на черного какаду — птицу зарегистрировал парк дикой природы в Западной Германии, а выдало документ германское Федеральное агентство по охране природы. (Владелец парка сказал, что попугая импортировали для другого заводчика, а неправомерное использование документа назвал «безобразием».)

Гужявичус утверждает, что контрабандисты, на которых он работал, использовали для обхода правил СИТЕС металлические кольца, которые обычно надевают на разрешенных к продаже птиц. Кольца слишком малы, и на взрослых особей их не надеть, поэтому власти считали надежным этот способ защиты диких птиц от контрабандистов.

По словам Станислава, его группа нашла способ обойти это ограничение: с помощью специального инструмента они надевали на взрослых птиц кольца большего размера, а потом сжимали их — результат выглядел убедительно.

Животных, которых содержат в неволе, должны чипировать, при этом каждый чип имеет уникальный номер. Некоторые покупатели вынимают чипы из умерших птиц и вставляют их в новых.

Согласно переписке в WhatsApp, Константин Николаевич заранее сообщал клиентам, что за птицу «с документами» нужно заплатить дополнительные 5000 евро. В одном из сообщений Алекс Адамец обсуждает перевозку птиц из Перу в Мадрид, где им сделают «официальные бумаги», по которым доставят в Украину.

Британский коллекционер

В сентябре 2017 года Гужявичус впервые отправился в поездку в качестве курьера. Он доставил четырех райских птиц в невзрачное офисное здание в Лондоне. Там он передал их другу Тодда Далтона, купившего пернатых за 16 тысяч евро и планировавшего держать их дома в тихом уголке Корнуолла. Согласно переписке и документам в австрийских судебных материалах, Далтон был постоянным клиентом контрабандистов. Он не ответил на письма с просьбами о комментарии и отказался говорить с журналистами.

Далтон давно интересуется редкими животными. Еще в 2002 году в газете The Guardian писали о его ресторане, где подают мясо яка и зебры, а также крокодила в кисло-сладком соусе. Он держал дымчатых леопардов на заднем дворе дома на юге Лондона, за что в узких кругах получил прозвище Заводчик леопардов из Пекхэма. Примерно в 2006 году он открыл Центр охраны редких видов животных — зоопарк в Сэндвиче, неподалеку от южного побережья Англии.

«Если люди будут посещать нас в Сэндвиче и больше узнавать о редких животных, у этих видов будет больше шансов на выживание в дикой природе», — сказал тогда Далтон журналистам из местной газеты.

В 2015 году Центр охраны редких видов животных закрылся из-за нехватки финансирования. Примерно тогда же Далтон перевез животных в поместье в Корнуолле. На участке высокий забор, бамбуковые перегородки и камеры наблюдения — он продается за 1,57 миллиона фунтов стерлингов. Там нет никаких вывесок или знаков, а посетителям вход запрещен. Однако Далтон активно рекламирует в Instagram свою «Ферму по разведению леопардов и коз»: публикует фото гигантских летяг, азиатских леопардовых кошек, кустарниковых собак и казуаров.

В 2017 году под Рождество дожди размыли землю под одним из заборов, и через получившуюся яму сбежал леопард. Он шесть дней бродил по близлежащим холмам и загрыз несколько овец, прежде чем его поймали.

Согласно документам, которые направила в суд австрийская прокуратура, нескольких птиц Далтон купил у контрабандистов, работавших на Константина Николаевича. В нашем распоряжении есть переписка, в которой некто Марко Вукович обсуждает с Тоддом Далтоном продажу райских птиц («рп»). (Гужявичус говорит, что Вукович — еще один псевдоним его босса, но сам он тоже иногда пользовался WhatsApp-аккаунтом, зарегистрированным на это имя.)

Среди судебных материалов оказался, вероятно, поддельный ветеринарный сертификат на радужных и коричневоспинных туканов (оба вида водятся в Южной Америке), а также нитчатых райских птиц. В документе от января 2018 года указаны имя Далтона и его адрес в Корнуолле, при этом отправителем значится Марко Вукович, а грузополучателем — Тодд Далтон.

В договоре купли-продажи, который в апреле 2018 года подписали Алекс Адамец, Гужявичус и Далтон, британец также значится покупателем двух черных какаду и красной райской птицы. В августе того же года в аккаунте «Фермы по разведению леопардов и коз» в Instagram появилась фотография райской птицы. Снимок удалили после того, как о нем спросила журналистка.

OCCRP не смог доказать, что Далтон знал о незаконном происхождении птиц, которых покупал. Однако Шеперд из Общества по контролю природоохранных исследований говорит, что есть мало законных способов купить пернатых редких видов, таких как райские птицы из Индонезии, Папуа — Новой Гвинеи и Австралии.

Закон разрешает продавать только выращенных в неволе птиц. Но в случае с райскими птицами это «крайне трудно организовать»: у них сложные брачные ритуалы и одиночное гнездование. Об этом говорится в докладе, который Шеперд выпустил в соавторстве по заказу НПО Traffic — эта организация отслеживает случаи контрабанды диких животных. В докладе отмечено, что создать подходящие условия для райских птиц «удалось лишь нескольким специализированным учреждениям».

«Всех райских птиц в частной собственности необходимо проверять», — считает Шеперд.

Для богатых и влиятельных людей экзотические питомцы — это символ статуса, дорогое хобби, а иногда даже одержимость. Некоторые любители редких животных регистрируют коллекции как зоопарки, что дает им налоговые льготы и упрощенный доступ к объектам дикой природы под защитой СИТЕС. В одной только Великобритании зарегистрировано свыше трехсот зоопарков, но лишь порядка ста из них состоят в профессиональных ассоциациях и принимают посетителей.

По остальным, таким как «Ферма по разведению леопардов и коз», и не скажешь, что там держат экзотических животных. Робертс из британского Национального подразделения по борьбе с преступлениями против дикой природы говорит, что невозможно узнать, сколько животных содержатся в таких центрах и у частных лиц в целом. Если животные не представляют угрозы, их даже не надо регистрировать или извещать о продаже новому владельцу.

По его словам, в Национальном подразделении по борьбе с преступлениями против дикой природы знают, что Далтон торгует животными, но для начала расследования им нужны основания.

«Мы не можем просто отправиться на разведку. Нам нужны доказательства правонарушений», — говорит он.

Птицы в Европе

Гужявичус справился с первым заданием, и Константин Николаевич стал поручать ему новые заказы. Он доставил черных какаду архитектору из Братиславы, а нитехвостых кольчатых попугаев — жительнице Нидерландов. Станислав даже как-то участвовал в крупной международной выставке птиц в Реджо-Эмилии, где более восьмидесяти лет собираются любители попугаев. Контрабандист говорит, что продавал там не самых редких птиц, при виде которых не возникает неизбежных мыслей о контрабанде. За день он заработал примерно 150 тысяч евро.

По словам Гужявичуса, среди главных клиентов контрабандистов была немецкая Ассоциация защиты попугаев, находящихся под угрозой исчезновения (ACTP), которую в последние годы СМИ неоднократно обвиняли в торговле редкими птицами.

Глава ACTP Мартин Гут вырос в Восточной Германии и ранее рассказывал журналистам, что в молодости коллекционирование птиц разнообразило его унылые будни. В конце 1980-х он перебрался в Западную Германию и устроился на работу в зоомагазин.

При этом его коллекция редких птиц росла: по данным журнала Audubon, в какой-то момент у него было свыше 500 редчайших попугаев. Некоторых он купил у частных коллекционеров, остальных доставили из мест вроде карибского островного государства Доминика — власти разрешили отправить редких птиц в Германию, где Гут обещал вывести «запасную популяцию». Защитники природы эту идею не поддержали. Гут также купил последних в мире голубых ара — этот вид признали вымершим в дикой среде и сейчас пытаются заново вывести в родной для них Бразилии.

В 2018 году журналисты The Guardian выяснили, что ACTP продавала в Германии траурных какаду, которых импортировали из Австралии – при этом австралийские власти отметили в документах, что попугаев можно использовать только в выставочных целях. По данным издания, человек, якобы представлявший ACTP, также выставил на продажу в интернете редких венценосных мускусных лорикетов. Представители ACTP передали через адвокатов, что эти данные «не соответствуют действительности», добавив, что расследование прокуратуры Франкфурта-на-Одере не выявило правонарушений со стороны организации на территории Германии. В Федеральном агентстве по защите окружающей среды (BfN) журналистам OCCRP сказали, что за экспортные разрешения отвечала австралийская сторона, а они лишь контролировали условия импорта.

Разводить попугаев дорого: птицам нужен специальный корм и ветеринарный уход, однако ACTP не публикует отчетность, и выявить источники финансирования ассоциации сложно. В BfN говорят, что не имеют права проверять организации вроде ACTP.

«Периодически поступают вопросы о том, откуда они берут средства и как их используют, однако мы природоохранное ведомство и такими делами не занимаемся», — сказал Михаэль Мюллер-Боге, старший сотрудник BfN по вопросам СИТЕС.

Гут отказался показать журналистам коллекцию птиц, которую ACTP держит в берлинском центре разведения, зарегистрированном как зоопарк. По некоторым данным, его строительство обошлось в 3,8 миллиона долларов. Он подтвердил, что купил черных какаду у Марко Вуковича, отметив, что продавец вызвал у него сомнения: он не предоставил сертификат о происхождении птиц, который требуется для торговли в ЕС. Позже в ACTP заявили, что он этого не говорил.

Гут говорит, что на всякий случай связался с BfN и попросил проверить, «нет ли у них чего» на Марко Вуковича. Со всеми другими вопросами он предложил обращаться в BfN.

«Если так говорит г-н Гут, то вполне вероятно, что так и было», — сказал журналистам по телефону Мюллер-Боге, добавив, что ему нужно проверить данные. После из BfN прислали письмо и сообщили, что не смогли подтвердить слова Гута, отметив при этом, что они не несут ответственности за торговлю дикой флорой и фауной в ЕС.

«Мы также не можем подтвердить, что ACTP покупала таких птиц в ЕС — в наши обязанности не входит проверка отчетности», — отметили в BfN.

Информацию о том, что ACTP была в числе клиентов контрабандистов, похоже, подтверждают сообщения, которые отправил кому-то несуществующий Алекс Адамец. Эти сообщения вошли в австрийские судебные материалы.

«Назначили [сделку] с ACTP на вторник. Они привезут трех какаду, надо им заплатить», — написал Адамец в январе 2018 года, добавив, что отдаст ACTP 42 тысячи евро.

«ACTP заберет птицу, которую вы вчера видели», — написал он несколько недель спустя.

В ответ на запрос о комментарии адвокаты ACTP сообщили, что организация всегда соблюдала закон и «стремилась защитить виды попугаев, которые находятся под угрозой исчезновения, от нелегальных торговцев, а места их обитания — от человеческого воздействия».

«Наш клиент (Гут) ничего не знает о контрабандистах/торговцах дикими животными... или их преступных схемах», — сказали они.

Адвокаты ACTP сказали, что не могут подробно ответить на вопросы о сотрудничестве Гута с группой Гужявичуса, потому что журналисты не указали ее название. (Многие ОПГ не имеют названий.)

Они подтвердили, что в 2018 году Гут обсуждал с неким Марко Вуковичем покупку птиц, но сделку так и не заключили, так как у пернатых обнаружили лишай. Они повторили, что он просил, чтобы власти проверили Вуковича. «Наш клиент тогда не знал, что этот человек мог быть замешан в сомнительной или незаконной деятельности», — написали они.

Последняя доставка

В апреле 2018 года Гужявичус отправился из Германии в Австрию. Там Йохан Циллингер, осужденный контрабандист диких животных, организовал ему встречу с покупателем, который оказался полицейским под прикрытием.

В тот же день Гужявичуса арестовали на парковке у торгового центра. Дело против него разделили на две части: одна касалась редких черных какаду, другая — менее редких райских птиц. В сентябре 2018 года его оправдали по делу о контрабанде какаду, однако прокуратура подала апелляцию, заявив, что судья неправильно истолковал австрийские законы о защите видов, подпадающих под действие СИТЕС.

«Преступник вышел на свободу из-за ошибочного вердикта, — вспоминает Пёххакер, который вел дело. — Потом судебное решение пересмотрели, а его уже и след простыл».

По словам Пёххакера, в рамках второго дела — о райских птицах — Гужявичуса признали виновным в рэкете, но к моменту, когда вынесли приговор, контрабандист уже уехал из страны. В теории австрийские власти по-прежнему разыскивают его, но у них нет ресурсов, чтобы преследовать его в Украине.

Станислав говорит, что, вернувшись домой, снова стал ветеринаром: он ухаживает за ранеными птицами и больными попугаями в собственном питомнике. Как и его богатые европейские клиенты, Гужявичус питает слабость к необычным птицам.

Он считает, что его бывшие подельники и дальше поставляют редких птиц в Европу, однако сам он в последний раз общался с Константином Николаевичем, когда вышел на свободу в 2018 году.

Гужявичус говорит, что когда 24 февраля Россия вторглась в Украину и начала обстреливать Киев, он связался с одним из сообщников Константина Николаевича и спросил, нужна ли им помощь с эвакуацией птиц из подвала. Ему сказали, что справятся сами.

Станислав уезжать не планирует. В его питомнике множество разных птиц — от африканских жако до обычных волнистых попугайчиков и корелл, которых оставили уехавшие после вторжения украинцы. Аиста со сломанным крылом Станислав назвал Борисом. Как-то вечером журналистка наблюдала, как бывший контрабандист снял застрявший игрушечный колокольчик с клюва попугая, которого принес местный мальчишка.

Когда в Кропивницком звучит сигнал воздушной тревоги, Гужявичус спокойно продолжает кормить птиц бананами и орехами. Станислав рассказал журналистам, что держит птиц в вольерах рядом с домом родителей, но «в случае чего» перенесет их в бомбоубежище за две минуты.

Чаще всего владельцы птиц звонят Гужявичусу, чтобы спросить, как вывезти животных из страны. Они боятся, что у них возникнут трудности на границе с ЕС.

Станислав уверяет их, что все будет хорошо.

Над материалом также работали Елена Логинова (OCCRP/Slidstvo.Info), Филип Ольтерманн (The Guardian) и Лиза Кокс (The Guardian).

От редакции: Материал отредактирован, чтобы соответствовать требованиям законов Германии о неприкосновенности частной жизни.