Она говорит эмоционально, но без слез. Все слезы она давно выплакала — партнер часто избивал ее во время беременности. Она пыталась отбиваться, но каждый удар лишал ее сил — поесть удавалось лишь один раз в день.
При рождении ребенок Лисбет Перес весил 2,2 килограмма — примерно на 13% ниже нормы, установленной Всемирной организацией здравоохранения (WHO).
Состояние ее ребенка было осложнено гастрошизисом — пороком развития, при котором кишечник формируется снаружи брюшной стенки. Причины этой аномалии неясны, но ученые полагают, что они могут быть связаны с наследственностью и состоянием окружающей среды, а также с тем, что мать ест и пьет во время беременности. Лисмари родилась 30 декабря 2017 года. Через десять дней она умерла, в свидетельстве о смерти в качестве причины указан септический шок. Ее легкие «шумели, как грузовик», вспоминает 25-летняя мать. Лисмари — очередное имя во все растущем списке новорожденных, которых поразили недуги, возможно, связанные с низкой массой тела (НМТ). Тенденция очевидна: с 2013 года венесуэльские дети рождаются все более худенькими и болезненными, и у них все меньше шансов выжить.
По словам Педро Фанейте, специалиста по перинатологии и ведению осложненной беременности, НМТ — вторая после недоношенности причина смерти новорожденных. Он предупреждает, что вероятность преждевременной смерти среди новорожденных с НМТ в 30 раз выше, чем среди младенцев с нормальным весом. Недостаточный вес при рождении часто связывают с инфекциями, плохим питанием, полиомиелитом, умственной неполноценностью и нарушением способности к обучению.
Правительство Венесуэлы пыталось скрыть масштабы бедствия. В ряде случаев власти отрицали наличие проблемы голода в стране. Efecto Cocuyo, партнеру Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP), удалось получить информацию, просочившуюся из двух родильных домов в Каракасе. Реальная картина печальна: показатели НМТ становятся все выше.
С 2013 года в палатах роддома Concepción Palacios в Каракасе на свет появляется все больше малышей с НМТ. В 2016 году показатели резко подскочили до 16% в сравнении с 11,6% в предыдущем году.
И данные из родильного дома Santa Ana, где рожала Лисбет, ничуть не лучше. Здесь тоже повысился процент новорожденных с НМТ: с 11,2% в 2015 году до 13,1% в 2016 и 13,6% в 2017 годах.
Эта статистика отражает суровую реальность жизни множества венесуэльских семей. Дети рождаются с таким низким весом в том числе и потому, что их матери голодают.
Пустые тарелки, пустые обещания
Лисбет уверена, что ее дочь родилась с недостаточным весом потому, что она сама часто голодала во время беременности.
Вынашивая дочь, она плохо питалась. «Временами мне удавалось поесть всего один раз за день», — рассказывает она.
Лисбет — сотрудница Министерства образования. Она призналась, что не обедала с коллегами, поскольку стеснялась того, что не может принести с собой на работу еду. Она покупает пакет CLAP — набор продуктов, который продают местные комитеты по поставкам и производству. Но, по ее словам, эти наборы содержат только углеводы. Да и сами поставки CLAP нерегулярные, Лисбет уже два месяца ничего не получала.
И она не единственная гражданка Венесуэлы, которая недоедает. По данным исследования условий жизни (ENCOVI) в Венесуэле, в 2017 году 64,3% из более чем 6000 опрошенных потеряли в весе не менее 11,4 килограмма из-за дефицита и высоких цен на продукты.
Генри Родригес, заместитель директора родильного дома Ana Teresa de Jesus Ponce, связывает проблему недостаточного веса новорожденных с тем, что их матери плохо питаются. В качестве доказательства он приводит собственный опыт работы в общественном медицинском центре в Варгасе.
В ноябре прошлого года он видел, как умерли три трехмесячных младенца, каждый из которых весил около трех килограммов. Дети в их возрасте должны весить от 5,8 до 6,3 килограмма. «К несчастью, причиной послужило истощение матерей», — заключил Родригес. Он добавил, что при рождении полностью доношенные дети недоедавших матерей весили 2,3 килограмма.
Анна Гамальо, глава отделения неонатологии в роддоме Ana Teresa, говорит, что анализы крови матерей тоже многое объясняют. «Знаете, где я видела голод? В результатах анализов рожениц. У всех повышен холестерин, триглицериды и сахар. Очевиден недостаток белка, поскольку все в основном придерживались углеводной диеты», — говорит она.
Самым бедным жителям Венесуэлы по-прежнему нечего есть. Согласно прогнозу Международного валютного фонда, в 2017 году инфляция превысит 2400%, а в 2018-м может вырасти до 13 000%.
По данным Центра документации и анализа для трудящихся (CENDA), в декабре прошлого года венесуэльской семье из пяти человек требовалась 61 минимальная зарплата, чтобы не оказаться за чертой бедности.
В мае 2017 года тогдашний министр здравоохранения Антоньета Капорале опубликовала последнюю статистику охраны здоровья населения. В ее отчете было указано, что в период с 2015 по 2016 год смертность рожениц возросла на 66%, а смертность новорожденных — на 30%.
На следующий день после того, как Капорале обнародовала эти данные, президент Николас Мадуро отправил ее в отставку.
Не просто кризис
Движения Лисбет изящны, а голос мягок — это подчеркивает контраст с тем, что ее окружает. Она живет в двенадцатиметровой лачуге с земляным полом. Обстановка бедная: матрас, старый телевизор и приемник. Здесь нет ни питьевой воды, ни душа, ни туалета — только метровая импровизированная уборная, отходы из которой приходится выбрасывать в пластиковых пакетах.
Этот район называется El Esfuerzo, что в переводе означает «усилие». Название очень уместно: чтобы попасть сюда, нужно взобраться по кривым земляным ступеням — испытание, достойное акробата. Лисбет рассказывает, как ей пришлось ползти вниз, чтобы попасть на предродовой осмотр. Шел дождь, а она была на седьмом месяце беременности.
Когда в 2010 году она родила сына, все прошло гораздо легче. «Продавались всякие витамины. Я хорошо питалась, мальчик родился крупный, с хорошим весом. Тогда ситуация была куда лучше».
Сын Лисбет живет в квартире со своим отцом, но она старается видеться с ним каждый день и помогает с домашними заданиями. «С отцом ему лучше», — говорит она, объясняя, почему сын не живет с ней. Значительную часть зарплаты она тратит на оплату его обучения в частной школе.
В 2016 году неправительственная организация Caritas de Venezuela положила начало инициативе, которая пролила свет на недоедание среди детей в трех из 23 штатов — в Варгасе, Сулии и в столичном округе.
Сусана Раффальи, эксперт по питанию, которая возглавляет исследование гуманитарной организации, отметила, что уровень детского недоедания в Венесуэле превысил порог гуманитарного кризиса, который считается достигнутым, когда показатель общего острого недоедания среди детей до 5 лет становится выше 10%.
Когда этот показатель в определенной стране или регионе достигает 15%, ситуация расценивается как катастрофическая. Именно это и произошло в Венесуэле.
В июле 2017 года 16,7% венесуэльских детей в возрасте до пяти лет страдали от острого недоедания.
Гуманитарный кризис в стране привел не только к голоду. Раффальи пояснила: ситуация сказывается на благополучии, достоинстве и моральном состоянии людей, причиняет массовые страдания и может привести к гибели.
Она добавила, что гуманитарный кризис можно смягчить, если государство выделит дополнительные ресурсы, однако для полноценного решения сложившейся чрезвычайной ситуации требуется международная помощь.
И хотя правительство в Каракасе продолжает отрицать наличие гуманитарного кризиса, тысячи венесуэльцев бегут в соседние страны.
Врача нет
Кризис коснулся не только питания. Ситуация усугубляется тем, что система здравоохранения не выполняет свою работу. И снова печальный пример можно найти в рассказе Лисбет.
Она была счастлива узнать, что у нее будет дочь. Но ее радость испарилась на пятом месяце беременности. В октябре 2017 года благодаря УЗИ она узнала, что в развитии девочки есть отклонения. Часть ее крошечного кишечника сформировалась снаружи брюшной стенки.
Когда пришло время родов, она обошла четыре основных медицинских центра Каракаса. Только в одном ее смогли принять, потому что в остальных не было детского хирурга, который мог бы прооперировать ребенка после рождения.
Лисбет не получила никакой поддержки от властей, пока не стало слишком поздно. Государство выделило ей два миллиона боливаров (на тот момент порядка 12,6 доллара), которые едва покрыли расходы на кремацию и 20-минутную службу по малышке.
Несмотря на все испытания, Лисбет не утратила веру. Иногда она ходит в евангелическую церковь Христа Спасителя в районе El Valle, где нашла духовную поддержку и заново открыла для себя христианство.
«Господу виднее, зачем он сделал то, что сделал. Кто знает, может, для нее так было лучше? — говорит Лисбет о своей мертвой дочери. — Может, она бы страдала из-за своего недуга. А в этой стране нет ни антибиотиков, ни того, ни другого… Ничего-то тут нет», — добавляет она, пытаясь найти смысл в своей трагедии.
«Жизнь продолжается, и мне нужно присмотреть за моим семилетним сыном».
Требование ВОЗ
Что нужно сделать венесуэльским властям, чтобы случаи, подобные истории Лисбет, стали исключением из правил?
Франческо Бранка, глава отдела питания для здоровья и развития ВОЗ, объяснил репортерам, почему с НМТ так сложно бороться (см. видео). ВОЗ нацелена на сокращение количества младенцев с НМТ в мире на 30% к 2025 году.
Однако Венесуэла движется в противоположном направлении.
Так было не всегда. Согласно данным Панамериканской организации здравоохранения, Венесуэле удалось сократить число новорожденных с НМТ с 10,6% в 2011-м до 7,5% в 2013 и 7,7% в 2014 годах. Но затем тенденция изменилась, и в 2016 году цифра выросла до 9,2%. За два года еды стало гораздо меньше, а цены на продукты подскочили.
Однако, по данным венесуэльских властей, в 2015 году беременным женщинам бесплатно выдавали витамины и фолиевую кислоту. Но ни одна из 14 опрошенных для этой статьи женщин не получала эти добавки постоянно (а многие не получали их вовсе), проходя осмотр у врача.
Если женщины не получают витамины бесплатно, они вынуждены их покупать. В ноябре 2017 года месячный курс железа, фолиевой кислоты и кальция стоил примерно 190 000 боливаров (примерно 3,10 доллара), что составляло порядка 41,6% тогдашней минимальной зарплаты (456 507 боливаров, или 7,49 доллара). Беднейшие жители страны не могли позволить себе такие расходы.
Более того, Венесуэла резко ограничила импорт белковых продуктов. Согласно Базе статистических данных ООН по торговле товарами, в 2010 году Венесуэла потратила более 900 миллионов долларов на импортное мясо, а в 2016 году эта сумма снизилась до 375 миллионов. То же касается и импорта скота: за эти шесть лет поставки упали с 646 миллионов долларов до 17,5 миллиона.
Скрывая проблемы
Али Барриос — директор родильного дома Concepción Palacios, одной из крупнейших больниц Каракаса, откуда в 2017 году произошла утечка статистических данных о новорожденных с НМТ.
Монитор в его кабинете подключен к системе видеонаблюдения, а на столе стоит статуэтка, изображающая покойного венесуэльского президента Уго Чавеса в халате и со стетоскопом на шее.
Барриос занял оборонительную позицию. «Вы от правительства или из оппозиционных СМИ?» — спрашивает он репортера Efecto Cocuyo. Он не позволяет записывать разговор на диктофон, на часть вопросов отказывается отвечать, а на часть отвечает кратко и неохотно.
«Я чавист и член [Единой социалистической партии Венесуэлы] PSUV. Однажды я сказал Чавесу, что больницей должен управлять социалист, гуманист, ответственный и знающий чавист».
По его словам, Чавес ответил: «Правильно, товарищ! Такие, как вы, нужны революции!»
«Уровень услуг, предоставляемых пациентам с низкой массой тела в [этой] больнице, нормальный и вполне ожидаемый, потому что мы имеем дело с преждевременными родами», — объясняет Барриос в ответ на вопрос репортеров о том, почему за последние три года в его больнице число новорожденных с НМТ возросло. «Мы принимаем по 12 тысяч родов в год. Это большой роддом. Иными словами, мы делаем то, что другим не под силу».
Когда репортеры сказали ему, что, по их информации, Concepcion Palacios не выдавал беременным женщинам предназначенные им бесплатные витамины, Барриос просто ответил, что они «получали фолиевую кислоту и железо… А больше им ничего не нужно».
Тогда репортеры спросили, не связано ли повышение числа новорожденных с НМТ с плохим питанием женщин, и он ответил: «Венесуэльцы стали лучше питаться, ведь сейчас они знают, что едят. Например, они отказались от сладкой газировки».