В апреле шесть дней кряду украинский президент Петр Порошенко и его юристы заявляли, что ни одна из офшорных компаний, открытых им на Британских Виргинских Островах (БВО), Кипре и в Нидерландах, не имеет банковских счетов и не ведет никакой финансовой деятельности.
Но, судя по всему, эти утверждения не соответствуют действительности.
Речь идет о компаниях, о которых 3 апреля сообщили OCCRP и его украинский партнер — агентство журналистских расследований "Слідство.Інфо" в рамках публикации «панамских документов» — огромной утечки внутренних корпоративных данных. По заверению Порошенко, эти офшорные структуры должны помочь переводу его кондитерской корпорации Roshen Confectionery Corp. в ведение траста. В период с 4 по 10 апреля такое объяснение прозвучало несколько раз.
Однако изучение кипрского реестра коммерческих предприятий обнаруживает определенные трансакции, заставляющие усомниться в словах президента.
Согласно имеющимся данным, 25 марта, более чем за неделю до того, как OCCRP и "Слідство.Інфо" впервые поведали о президентских офшорах, без малого четыре миллиона евро было переправлено с Украины в адрес кипрской компании Порошенко. При этом имела место комбинация платежа наличными и так называемого платежа в имущественной форме, а сама финансовая операция, скорее всего, нарушала предписания Национального банка Украины в сфере валютного контроля.
Месяц спустя, 27 апреля, акционером кипрской компании стал швейцарский траст Swiss Rothschild Trust AG. Президентские советники отрицают, что в офшор были переправлены дополнительные средства. С их слов, речь идет лишь о перемещении эквивалента стоимости акций основного капитала.
Эмиссионный доход в свою пользу
Новые подозрения относительно финансовых операций Порошенко основаны на сведениях из документов кипрского коммерческого реестра, которые касаются одной из его офшорных компаний — CEE Confectionery Investments Ltd. На момент рассматриваемых событий она принадлежала другому его офшору — Prime Asset Partners Ltd. с БВО.
25 марта этого года CEE Confectionery дополнительно выпустила 18 тысяч акций номиналом один евро каждая, в результате чего общее количество акций компании достигло 20 тысяч. В тот же день эти акции были проданы украинской фондовой структуре Порошенко — Prime Assets Capital.
И хотя номинальная стоимость этого пакета была равна 18 тысячам евро, цена продажи акций составила 3 926 160 евро, или 218,12 евро за штуку. В качестве оплаты украинский фонд произвел трансферт финансовых средств и других активов и, по сути, вывел деньги Порошенко с Украины на Кипр.
Елена Константину из кипрского юридического бюро Elena Constantinou Law Office, говоря о документах, отмечает, что в поле «Вид платежа» внесены два типа сведений.
«Слово ‘metrita’ обозначает «деньги» и ничего более. В свою очередь словосочетание ‘se idos’ значит, что речь идет о платеже «в имущественной форме», что может подразумевать долговые расписки, акции, килограммы определенного металла и так далее, — объясняет она. — За акции было заплачено в полном объеме — почти четыре миллиона евро, но лишь часть оплаты была деньгами. Какой точно процент — мы не знаем».
Это мнение прямо противоречит тому, что заявляли юридические консультанты Порошенко.
Ряд других юристов после изучения документов согласились, что они указывают на факт оплаты кипрских акций украинским фондом. Однако операции такого рода — когда деньги покидают юрисдикцию Украины — требуют разрешения Нацбанка страны. На сегодня сумма подобных трансакций ограничена 50 тысячами долларов в месяц, что, по мнению регулятора, должно предотвращать вывод капиталов с Украины.
Член руководства Национальной ассоциации адвокатов Украины Леонид Антоненко в 2015 году возглавлял департамент регистрационных вопросов и лицензирования Нацбанка Украины, в ведении которого находится выдача разрешений. «Такие инвестиционные трансакции требуют лицензии, иначе они невозможны», — говорит он. Более того, он указал на распоряжение Нацбанка от 3 марта этого года, которое запрещает подобные операции даже обладателям лицензий.
В самом Нацбанке отказались сообщить, получил ли фонд Порошенко необходимое разрешение. Со своей стороны Антоненко отметил, что лицензия не требовалась в случае, если трансакция была в «имущественной форме».
Тем не менее после изучения предоставленных OCCRP документов юрист признался, что не понимает, как такая финансовая операция стала возможной.
«Судя по тому, что я вижу, были эмитированы дополнительные акции стоимостью более трех миллионов долларов. Также здесь никак не упоминается задолженность или непогашенная сумма — значит, вся сумма была уплачена, все акции были оплачены. Кроме того, в качестве вида платежа указаны деньги. Что еще я могу сказать?» — констатирует Антоненко.
В свою очередь Макар Пасенюк, управляющий директор киевской инвестиционной компании ICU, которая консультирует Порошенко по финансовым вопросам, говорит, что за новый пакет акций расплатились не деньгами, а эквивалентом в виде акций украинской структуры Порошенко, владеющей его кондитерскими активами.
Однако, по мнению Константину, такое утверждение звучит некорректно. Она указывает на то, что фирма Dr. Chrysostomides & Co LLC, которая администрирует офшорные компании украинского президента, известна скрупулезным подходом при оформлении документов: «Г-н Хрисостомидес — очень уважаемый юрист, и он бы не позволил себе такой ошибки… Когда подается подобный документ, это означает, что трансакция завершена и часть стоимости акций погашена деньгами, — говорит она. — Им было бы сложно опровергнуть это с юридической точки зрения».
Если верить Пасенюку, 18 тысяч акций были оплачены фондом Порошенко, при этом для оплаты сделки была использована доля фонда в украинском ООО «Центрально-Европейская кондитерская компания», которая владеет активами кондитерской корпорации «Рошен».
Из записи в реестре украинских коммерческих компаний от 24 марта 2016 года (за день до офшорной сделки) следует, что стоимость доли фонда в уставном капитале ООО «Центрально-Европейская кондитерская компания» равнялась 510 850 гривнам, или 18 тысячам евро по нынешнему обменному курсу.
При этом Пасенюк заявил, что при оплате в пользу кипрской компании учитывалась не номинальная стоимость акций, а «историческая», выраженная суммой 3 926 160 евро. Он не объяснил, почему «историческая» стоимость примерно в 200 раз превышала стоимость нового пакета «кипрских акций» с номинальной совокупной ценой в 18 тысяч евро.
По словам Пасенюка, в ключевой день, 25 марта 2016 года, украинский фонд Порошенко перевел все недавно выпущенные оплаченные акции в распоряжение компании с БВО Prime Asset Partners, единоличный собственник которой — Порошенко. Пасенюк сообщил, что взамен фонд получил акции этой компании. Также он утверждает, что эти операции совершались в рамках «корпоративной реструктуризации», которую необходимо было провести прежде, чем отдавать акции кипрской компании в ведение траста.
Позднее финансовые консультанты Порошенко направили в украинские СМИ неподписанные копии соглашения, которые, по их мнению, подтверждали правоту их слов. При этом ключевая информация, касающаяся бенефициаров, доверенностей, а также два раздела о механизме этих трансакций предварительно были удалены, что вызывает еще больше вопросов о сути произошедшего.
Рассуждая о возможной подоплеке операций 25 марта, финансовый эксперт Андрей Герус высказал мнение, что кипрской компании, скорее всего, требовались операционные денежные средства.
Со своей стороны Леонид Антоненко считает, что, раз деньги фактически были переведены с Украины, это может означать, что «фонд аккумулировал некоторое количество свободной наличности, которую ему необходимо было переправить за рубеж». И именно таким способом, по его мнению, это и было сделано.
Если допустить, что интерпретация юристов верна, то президент Порошенко, вероятно, нарушил закон.
Покончим с офшорами?
Вне зависимости от того, почему украинской структуре Порошенко понадобилось переводить почти четыре миллиона долларов на Кипр за месяц до того, как ее акционером стал швейцарский Rothschild Trust, вся эта операция, как можно судить, противоречит многочисленным заявлениям самого главы государства и его консультантов, прозвучавшим после публикации 3 апреля расследования OCCRP «Офшорный налоговый маневр президента Украины».
4 апреля киевская юридическая фирма Avellum Partners, которая занималась офшорной сделкой Порошенко, заявила, что зарегистрированные в «налоговых гаванях» компании «не открывали банковских счетов» и «не производили никаких трансакций». Те же утверждения об отсутствии счетов и финансовой пассивности официально повторил 8 апреля (через две недели после самой сделки) и Макар Пасенюк. 17 мая в своем комментарии к этой статье он вновь заверил, что ни одна из трех компаний не имеет счетов в банке.
10 апреля президент Порошенко, не раз отказывавший в интервью OCCRP, встретился с журналистами трех ведущих телеканалов. В беседе с ними он заявил, что его офшор на БВО «не имеет открытого банковского счета, и поэтому в его адрес не переводилось ни копейки».
Это утверждение не вяжется со сведениями из «панамских документов» — огромного массива информации из внутренней базы данных панамской юридической конторы Mossack Fonseca. Эти сведения в свое время попали в распоряжение немецкой газеты Süddeutsche Zeitung, которая поделилась ими с Международным консорциумом журналистов-расследователей и OCCRP.
Согласно документам, Петр Порошенко — непосредственный акционер зарегистрированной на БВО компании Prime Asset Partners и имеет тысячу акций номиналом 1 доллар каждая. Сразу после обнародования 3 апреля расследования OCCRP президент Украины твердо заявил о намерении выполнить свое предвыборное обещание через внесение новых законопроектов, которые остановят вывод финансов с Украины в офшоры. Согласно появившейся недавно информации, с 2004 по 2013 год использование «налоговых гаваней» обернулось для украинской экономики потерями в размере 11,6 миллиарда долларов, что составляет почти четверть годового бюджета страны.
Однако до сих пор подобных законодательных инициатив от президента в Верховную раду не поступало.
Избирательная прозрачность
8 апреля, после неоднократных призывов OCCRP обнародовать текст трастового договора Порошенко, президентский финансовый консультант Пасенюк из компании ICU пригласил в свой офис журналиста-расследователя агентства "Слідство.Інфо" Дмитрия Гнапа.
По словам Гнапа, сотрудники ICU изъяли все его записывающие устройства, а также попытались отобрать бумажные записи, которые он делал, когда знакомился с договором. Журналисту также пришлось подписать соглашение о неразглашении содержания как условие предоставления ему документа. Гнап утверждает, что ему показали договор с подписью лишь одной из сторон.
Юрист Леонид Антоненко полагает, что отказ обнародовать текст трастового договора означает, что там «есть что скрывать».
«Вне всякого сомнения, договор надо опубликовать, чтобы журналисты и юристы перестали строить догадки, а смогли бы, имея документ, изучить его и вынести свое экспертное заключение», — уверен Антоненко.