На стоящих рядами синих пластиковых стульях сидят сотни мужчин и женщин в цветастых традиционных нарядах. Они внимательно слушают своего президента. В таджикских СМИ его называют «основателем мира и национального единства — Лидером нации» (использовать этот титул их обязывает закон). Эмомали Рахмон сделал важное объявление: начинает работу новое золотопромышленное предприятие.
Вместе с двумя девочками президент разрезал красную ленту в знак открытия предприятия «Пакрут» в Вахдатском районе, в 120 километрах к северо-востоку от столицы страны Душанбе. В официальном пресс-релизе обещают, что предприятие обеспечит местных жителей высокооплачиваемой работой и поддержит развитие таджикской экономики.
В июне 2016 года появилось объявление о том, что производство было учреждено «при поддержке президента», что неудивительно, учитывая долгие годы авторитарной власти Рахмона в этой бедной среднеазиатской стране.
Но, как выяснилось в ходе нового расследования Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP), поддержка президента Рахмона имеет свою цену. Оказалось, что после долгих лет сомнений и отсрочек иностранная компания, построившая производство, заплатила «премию за успех» фирме, которой руководит зять президента Шамсулло Сахибов. Эта иностранная компания зарегистрирована на бирже в Великобритании, а контрольный пакет ее акций принадлежит китайской организации.
China Nonferrous Gold Limited (CNG), имеющая листинг акций в секции рынка альтернативных инвестиций Лондонской биржи (AIM), заплатила по меньшей мере 2,7 миллиона долларов, чтобы получить лицензию на добычу золота в стране. (На тот момент компания называлась Kryso Resources PLC.)
Изучив полученные репортерами документы, Дэниел Балинт-Курти, глава отдела расследований в Global Witness (неправительственная антикоррупционная организация с главным офисом в Лондоне), сказал, что платеж мог быть незаконным и власти должны провести расследование.
«Такой платеж однозначно идет вразрез с британским законом о борьбе со взяточничеством, учитывая, что Kryso Resources — британская компания», — подчеркнул он.
Ни Сахибов, ни Администрация президента Таджикистана не ответили на просьбу о комментарии.
История Kryso демонстрирует масштабы, в которых иностранные компании, в том числе зарегистрированные в западных столицах, замешаны в коррупции, поражающей небольшие недемократические развивающиеся страны — особенно те, где есть значительные минеральные ресурсы.
На самом деле Kryso — не первая горнодобывающая компания, которая проводит сомнительные платежи, чтобы получить доступ к сокровищам Гиссарского хребта.
Золото под горой
Таджикистан — беднейшая страна в Центральной Азии, ее экономика зависит от многомиллионных денежных переводов, которые шлют домой гастарбайтеры из России. Но у страны есть шанс разбогатеть.
Это стало понятно еще в советскую эпоху, когда геологи из далекой Москвы впервые исследовали Гиссарский хребет.
Но лишь в середине 90-х, когда закончилась гражданская война, последовавшая за объявлением независимости Таджикистана, иностранные авантюристы рискнули попытать счастья в добыче золота в сердце Центральной Азии.
Одним из них был молодой бухгалтер из Новой Зеландии Крэйг Браун, приехавший в Душанбе работать в Nelson Resources — добывающую компанию, зарегистрированную на фондовой бирже Торонто.
В Таджикистане Браун нашел не только работу и жену — у него появились связи с влиятельными лицами, которые в итоге помогли ему начать свой бизнес.
К 2001 году он получил место финансового директора в другой канадской компании — Gulf International Minerals, которая также занималась поисками золота в Таджикистане.
Согласно статье, опубликованной в 2004 году в Globe and Mail, три года спустя таджикские связи Брауна оправдали себя. Будучи консультантом в Gulf International, он смог получить у правительства лицензию на разработку золоторудного месторождения Пакрут. Но лицензию он оформил не на Gulf International, а на себя лично, зарегистрировав для этой цели офшорную компанию на Багамах.
По данным независимого расследования, проведенного Deloitte, Браун пытался продать эту лицензию своему работодателю за 3,2 миллиона долларов, предлагая половину выручки директору по производству Аластеру Ралстону-Солу (который пытался подкупить двух членов совета директоров компании, чтобы заручиться их поддержкой).
Но сделка не состоялась, поскольку совет директоров узнал о ней и предложил обратиться в Deloitte, чтобы провести расследование. Ралстон-Сол был с позором уволен, оставив Брауна без денег, но с драгоценной лицензией.
Аудиторская проверка Deloitte выявила и другое нарушение: «денежные выплаты, предположительно, [совершенные] в пользу граждан Таджикистана» без сопутствующей документации. По данным аудита, в отчетах о расходах они были помечены как «вознаграждение за сотрудничество». Из-за недостатка документов в Deloitte не смогли решить, было ли это нарушением закона о борьбе с подкупом должностных лиц иностранных государств.
Таджикистан — крайне проблемная среда для бизнеса. Региональные эксперты пришли к заключению, что эта страна — запретная зона для иностранных инвесторов, которые хотят вести дела чисто. «Большинство международных инвесторов считают, что Таджикистан не подходит для бизнеса… Потенциальные инвесторы, крупные и малые, оказываются в безвыходном положении из-за коррупции на всех уровнях», — говорится в дипломатической телеграмме от 2008 года, опубликованной на WikiLeaks.
Возможно, поэтому несколько лет спустя новая компания Брауна, Kryso, перечислила миллионы зятю президента. На этот раз это было не «вознаграждение за сотрудничество», а «премия за успех». Но принцип остался прежним: чтобы получить желаемый результат, нужно заплатить влиятельным лицам.
Связи с Kryso
Компания Kryso Resources была основана в 2004 году в Великобритании. С ее помощью Браун во второй раз попытался использовать месторождение Пакрут в своих целях. (Он даже привлек кое-кого из руководящего состава бывшего работодателя, назначив их членами совета директоров в новой компании.)
Но на этот раз Браун решил не продавать лицензию, а самостоятельно начать разработку месторождения.
Чтобы обеспечить необходимый капитал неизбежно дорогому и долгосрочному начинанию, он вывел акции компании в секцию рынка альтернативных инвестиций Лондонской биржи, где обращаются самые рискованные и самые дорогие ценные бумаги.
«[Лондонский] альтернативный инвестиционный рынок — вечный источник проблем, — говорит Ник Матиасон, основатель Finance Uncovered — организации, которая помогает журналистам и активистам расследовать незаконные финансовые махинации. — Многие горнодобывающие компании, связанные с авторитарными государствами, сколачивают здесь состояния. Так они обретают видимость респектабельности».
Поначалу дела у Kryso шли хорошо. В 2004 году из ее проспекта, призванного убедить инвесторов купить акции, явно следовало, что у Kryso уже есть определенный уровень доступа в стране.
«У членов совета директоров есть успешный опыт работы в Таджикистане, — говорится в ней. — Руководство компании убеждено, что Kryso Resources — первая в стране иностранная компания, которая получит стопроцентную долю дохода от проекта по добыче полезных ископаемых».
В брошюре, разумеется, отмечено, что у Kryso есть лицензия на разработку месторождения Пакрут, которая распространяется на золотоносную залежь и 6300 гектаров вокруг нее.
Изначально Kryso получила достаточно средств, чтобы активно исследовать участок вокруг Пакрута, пробурить множество шурфов и получить новую положительную оценку рентабельности проекта. Компания решила не упускать и другие возможности и запустила неподалеку проект по разработке месторождений никеля.
Финансовый кризис 2008 года негативно сказался на финансах Kryso, заставил компанию сбавить обороты и искать дополнительные источники дохода. Вскоре на помощь пришла китайская государственная компания China Nonferrous Metals International Mining Co, предоставив Kryso ссуду на миллионы долларов, чтобы та продолжала работу.
Тогда Kryso столкнулась с новой проблемой, которую помогли решить связи Брауна.
После семи лет разведочного бурения и обещаний, что скоро золотодобыча начнется в серьезных масштабах, в 2011 году в полугодовом отчете Kryso была вынуждена сообщить своим акционерам плохие новости. Компании не удалось получить полноценную лицензию на разработку месторождения, которая необходима для перехода от разведочного бурения к непосредственно добыче. Это, как пояснили в Kryso, оказало непосредственное влияние на их планы. В отчете отмечено, что заявка на получение лицензии ждет утверждения «на президентском уровне».
Как выяснилось, риск, о котором они все это время подозревали, был реальным.
Еще в 2004 году в своей брошюре компания подчеркивала, что полномасштабное производство «зависит от решения соответствующих органов и правительственных учреждений». Почти в каждом последующем ежегодном отчете Kryso продолжала предупреждать, что успех предприятия будет зависеть от благосклонности властей.
«Правительство Таджикистана регулирует лицензирование, выдачу разрешений, экспорт и налогообложение в горнопромышленной сфере, что может негативно сказаться на способности компании продолжать разведочные и золотоизвлекательные работы», — говорится в годовом отчете Kryso за 2010 год.
И тут проблема внезапно решилась.
Премия за успех
В ноябре 2011 года президент Рахмон наконец одобрил разрешение. Два месяца спустя Министерство энергетики и промышленности выдало ООО «Пакрут» (дочернее предприятие Kryso) разрешение на разработку золоторудного месторождения на срок до 2030 года. Оно давало компании право добывать более 1,3 миллиона тонн руды в год.
Как Kryso удалось так быстро решить эту проблему?
Ответ — «премия за успех».
В годовом отчете за 2012 год говорится, что в январе — тогда же, когда была получена лицензия — Kryso передала фирме ООО «АНБАТ-Сервис» 8,2 миллиона акций, чтобы «погасить задолженность» более чем в 2,7 миллиона долларов «за успешное решение вопроса о перевыпуске лицензии для проекта «Пакрут».
По сути, это означает, что ранее Kryso пообещала ООО «АНБАТ-Сервис» неизвестную сумму в обмен на получение лицензии на горнорудные работы. Акции, которые компания передала в январе, погасили 2,7 миллиона долларов из этой суммы.
Если бы платеж был полностью совершен наличными, о нем бы никто не узнал. В этом случае Kryso не была бы обязана сообщать о нем. В ежегодном отчете эта информация появилась лишь потому, что часть платежа была сделана в акциях.
Что же это за компания «АНБАТ-Сервис» и как ей удалось решить проблему Kryso с получением лицензии после более чем года безуспешных попыток?
В пресс-релизе Kryso говорится, что «АНБАТ-Сервис» — просто таджикская консалтинговая фирма, которой компания признательна за «существенные и крайне важные консультационные услуги по юридическим и финансовым вопросам, а также вопросам PR», которые были ей оказаны в «трудоемком процессе получения лицензии».
Но репортеры OCCRP обнаружили, что «АНБАТ» — это дочерняя фирма крупного таджикского конгломерата «ФАРОЗ», который специализируется на нефтегазовой промышленности, туризме и внешней торговле. «ФАРОЗ» принадлежит Шамсулло Сахибову, мужу дочери президента Рухшоны. Меньше чем за 10 лет при личной поддержке президента компания стала основным игроком во многих областях таджикской промышленности.
Неудивительно, что иностранная компания, пытаясь получить лицензию, которую должен согласовать сам президент, готова заплатить миллионы ООО «АНБАТ-Сервис» — фирме, напрямую связанной с корпорацией Сахибова. Подобная практика стала привычной в странах, где всю политическую систему и крупные предприятия контролирует семья президента.
В дипломатической телеграмме от 2008 года, опубликованной на WikiLeaks, говорится: «Правительство убеждено, что иностранные граждане должны инвестировать средства в бизнес в Таджикистане, но без каких-либо условий, чтобы таджики со связями продолжали контролировать все предприятия в угоду своим личным интересам».
Когда Брауна спросили о его отношениях с Сахибовым, он ответил, что познакомился с ним на мероприятиях в посольстве Таджикистана в Лондоне, которые Браун часто посещал вместе со своей таджикской женой. Тогда Сахибов занимал в посольстве пост атташе по вопросам торговли. В январе 2017 года он уехал из Лондона, и с ним не удалось связаться, чтобы получить комментарии.
В ответ на вопросы о задержанной лицензии для компании Kryso Браун описал стоящий за ее получением трудоемкий процесс: как пришлось похлопотать в разных государственных ведомствах, провести множество встреч с министрами и, наконец, обратиться за помощью к таджикскому послу.
Сахибова Браун назвал «приятным человеком, бизнесменом», который активно помогает иностранцам, желающим вложить средства в экономику Таджикистана. «Когда у кого-то возникали проблемы, — вспоминает Браун, — он приглашал их в свой офис и пытался их решить, звонил в нужные места».
Тем не менее он отрицает, что Сахибов как-либо содействовал получению лицензии для Kryso.
Он также отказался говорить о связях своей компании с «АНБАТ-Сервис», ссылаясь на договор о неразглашении.
По мнению Балинта-Курти из Global Witness, ситуация может оказаться весьма проблемной. «Если ООО «АНБАТ-Сервис» действительно принадлежит зятю таджикского президента, это серьезно повышает коррупционные риски», — сказал он.
«Необходимо, чтобы регуляторы AIM и британские власти провели расследование этой сделки и выяснили, кто именно получил «премию за успех», — добавил Балинт-Курти.
Добившись одобрения лицензии, Браун пошел дальше. В 2013 году китайский инвестор компании Kryso — госпредприятие China Nonferrous Metals International Mining Co — «выкупил» акции Брауна и других «выходцев» из Gulf, увеличив их долю в компании до 38 процентов. Позднее новые владельцы сменили название компании с Kryso на China Nonferrous Gold Limited.
Неизвестно, принадлежат ли по-прежнему компании «АНБАТ-Сервис» полученные ею акции; также неизвестно, сколько на этом в случае их продажи заработал Сахибов.
У компании непрозрачная структура владения. Более половины акций принадлежат шести так называемым номинальным держателям — это означает, что их конечные владельцы неизвестны.
Отношения с Kryso у Брауна закончились, а вот с Сахибовым только начинались.
Новая сделка
Всего месяц спустя после передачи акций компании «АНБАТ-Сервис» Браун совместно с Сахибовым учредил новое горнодобывающее предприятие. Свои деловые отношения они держали в тени: все проводилось через офшорную фирму, зарегистрированную на Британских Виргинских Островах (БВО). Как и в случае с Kryso, для получения лицензии на добычу понадобились связи Сахибова.
Это стало известно из «панамских документов» — просочившегося архива офшорной юридической фирмы Mossack Fonseca, полученного немецкой газетой Süddeutsche Zeitung и предоставленного Международному консорциуму журналистов-расследователей (ICIJ) и OCCRP.
Согласно этим документам, Сахибов и Браун учредили на БВО две независимые компании (Glatto Management и Ibstock Equity Limited), которые, в свою очередь, зарегистрировали в Великобритании фирму Primus Resources.
Роль компании Glatto в предприятии Браун назвал посредничеством. «Они решают твои проблемы, а ты платишь им согласно почасовому тарифу», — объяснил он.
По его словам, представители компании сказали ему: «За помощь в получении лицензии мы возьмем себе долю в компании».
И это, похоже, сработало.
В июле того года в официальном бюллетене был опубликован проект постановления правительства о выдаче лицензии на разведочные работы фирме Koni Nur — новой местной «дочке» компании Primus. Она дала ей право искать золото на месторождениях Укобхона и Пиндар, что примерно в 140 километрах к северу от Душанбе.
Браун сообщил журналистам, что узнал об этих месторождениях, когда работал в Таджикистане в 90-х годах. В то время, по его словам, они были нерентабельны из-за низких цен на золото.
Хотя Браун и признал, что Glatto сыграла ключевую роль в получении им лицензии, по его словам, его очень удивило известие о том, что владельцем компании был не кто иной, как зять президента Сахибов, которому он только что выплатил солидную «премию за успех» в связи с другим своим предприятием.
По утверждению Брауна, он не знал, что Сахибов является единоличным владельцем Glatto. Он рассказал, что в рамках проекта с Primus он имел дело с главой «ФАРОЗ» Азаматом Касымовым, и познакомил их именно Сахибов.
«Я не знал, что это компания [Сахибова], я думал, что владелец — Азамат, — сказал Браун. — Я и понятия не имел, кто за ней стоит».
Тем не менее, согласно документации Glatto, на момент появления фирмы Primus Сахибов был не только владельцем, но и управляющим. Касымов возглавил ее лишь год спустя, уже после ухода Сахибова.
К несчастью для Брауна, многострадальное месторождение вновь оказалось нерентабельным, но на этот раз не из-за цен на золото.
По его словам, в 2012 году власти Таджикистана приняли новый закон, обязывающий компании оказывать поддержку местному населению. Партнеры по новому горнодобывающему предприятию к такому готовы не были.
«Кто согласится на небольшой разведывательный проект, если при этом надо выделить 500 тысяч долларов на строительство школ и больниц?» — говорит Браун.
Он наконец уехал из Таджикистана, а тем временем у принадлежащего Сахибову «ФАРОЗ» дела пошли на лад. В прошлом году компания получила лицензию на разработку этого самого месторождения. В компании не ответили на просьбу о комментарии. Компания отказалась давать комментарии.
А вот компании China Nonferrous Gold повезло меньше, несмотря на успешное получение столь желанной лицензии.
В начале 2017 года лавина и оползень разрушили систему энергоснабжения месторождения и несколько зданий, повредив тоннели. Это серьезно повлияло на ход работ. В этом году компания планирует возобновить производство. На сегодня она успела продать Национальному банку Таджикистана 162 килограмма золота, получив за них 5,49 миллиона долларов.
Дополнительные материалы: Шинейд Каролан, Элеанор Роуз, Лейла Сарчевич, Лейла Чамджич