Турецко-иранский отмыватель денег Реза Зарраб помогал режиму в Иране отправлять по всему миру деньги от продажи нефти и обходить санкции — не без содействия крупных мировых банков. Хотя власти США считают эти банки невольными «жертвами» афер Зарраба, документы по трем из них указывают, что они должны были вовремя пресечь злоупотребления.
Третьего мая турецкий государственный Halkbank предстанет перед судом в Нью-Йорке. Как утверждает следствие, он помогал в финансовых манипуляциях объемом порядка двадцати миллиардов долларов с целью обойти экономические санкции против Ирана.
Судебное преследование Halkbank в США — очередной эпизод правовых, политических и дипломатических баталий, начавшихся в 2016 году с ареста Резы Зарраба — турецко-иранского торговца золотом, который занимался нелегальными трансакциями в интересах Ирана. Halkbank обвиняют в мошенничестве и отмывании денег — при его содействии Зарраб создал целую группу иранских нефтяных фондов, зарегистрированных на подставные компании, при этом часть платежей шла через американские банки.
Но Halkbank — не единственное финучреждение, которое не отказывало Заррабу в услугах. Сам он, как ожидается, даст показания, когда суд над Halkbank начнется в Окружном суде Южного округа Нью-Йорка.
Восемь глобальных банков из числа крупнейших и самых «передовых» — Deutsche Bank, Bank of America, JP Morgan Chase, Citibank, HSBC, Standard Chartered, UBS и Wells Fargo — с 2007 по 2015 год вместе провели трансакции как минимум на 6,5 миллиарда долларов для связанных с Заррабом компаний. OCCRP смог изучить операции примерно на 1,5 миллиарда из этой суммы.
Каждый из этих банковских гигантов уже штрафовали за слабый контроль, а иногда и за создание условий для отмывания денег. Однако по этому делу ни один из них не привлечен к ответственности. По мнению прокуратуры, эти банки стали «жертвами» обмана со стороны Зарраба и турецкого Halkbank (последний можно отнести к «легковесам» международной финансовой сферы).
«Позиция правительства США состоит в том, что эти финучреждения стали жертвами вероятных уголовных деяний обвиняемой стороны, — указали следователи в письме от 2017 года к окружному судье США Ричарду Берману. — В этом качестве эти банки могут претендовать на традиционно положенные жертвам мошенничества права» — такие, как право на материальную компенсацию и возможность дать показания по поводу любого причиненного ущерба.
Эксперты по вопросам отмывания денег и нормативно-правового контроля в банках говорят, что прокуратура слишком либерально отнеслась здесь к крупным банкам.
«Статус “жертвы” подталкивает к более сочувственному отношению к этим банкам, чем то, которое я готов разделить», — признался Грэхем Бэрроу, известный в мире британский авторитет по вопросам банковской сферы и финансовых преступлений.
По его словам, отделы контроля в банках должны были распознать стандартные приемы, которыми Зарраб маскировал нелегальные трансакции, и сообщить о них властям для дополнительной проверки.
В некоторых случаях в банках так и поступали.
Однако полученные OCCRP данные о трансакциях плюс утечка поданных банками отчетов о подозрительной активности (SARs — Suspicious Activity Reports) и эксклюзивное интервью с бывшим заместителем Зарраба Адемом Караханом заставляют предположить, что эти банки либо знали, с кем имеют дело, но ничего не предпринимали, либо игнорировали явно сомнительные действия.
О злоупотреблениях в банковской сфере недавно подробно рассказало расследование «Файлы FinCEN», основой которого стали SARs, поданные в свое время в Сеть по борьбе с финансовыми преступлениями (FinCEN — Financial Crimes Investigation Network, подразделение Минфина США). Эти документы через заявителя о коррупции попали к журналистам. Вышедшее в 2020 году расследование, которым руководил Международный консорциум журналистов-расследователей, выявило, что крупные международные банки совершали подозрительные платежи на триллионы долларов, хотя собственные отделы нормативно-правового контроля предупреждали об их потенциально незаконном характере. Взимая комиссионные, банки зарабатывают на любых проводимых ими трансакциях, включая незаконные.
Как установила прокуратура США, с 2007 по 2015 год так называемые банки-жертвы обработали в интересах десяти связанных с Заррабом компаний платежи в таких объемах:
Может показаться, что глобальная банковская система — сфера с полной свободой действий, где ежедневно проходят платежи на триллионы долларов.
Однако не все банки имеют равный доступ к этой системе — она не обходится без американского Федерального резерва, который технически поддерживает международную торговлю через конвертацию разных валют в доллары США — главную резервную валюту мира.
Банки за пределами США проводят долларовые трансакции через банки-корреспонденты — «тяжеловесы» финансовой индустрии со счетами в Федеральном резерве США.
Этими корреспондентскими операциями (в том числе через те восемь банков, признанные «жертвами») пользуются преступники наподобие Резы Зарраба, чтобы маскировать нелегальный бизнес и прятать грязные деньги.
В 2017 году в Федеральном суде США Зарраб признал себя виновным по семи пунктам обвинения, включая сговор с целью нарушить санкции против Ирана, банковское мошенничество и отмывание денег. Позже в Америке он стал главным свидетелем гособвинения на суде над топ-менеджером Halkbank.
Зарраб помогал Ирану обходить международные финансовые ограничения, для чего использовал множество корпоративных структур, подделывал документы и манипулировал назначениями платежей.
Комитет по финансам Сената США сейчас проверяет роль «банков-жертв» в деле Зарраба. Анонсируя расследование в октябре 2019 года, нынешний председатель комитета демократ от Орегона Рон Уайден указал, что многосложность международной финансовой системы делает ее широким полем для злоупотреблений.
«В американских финучреждениях через корреспондентские счета обслужили почти миллиард долларов доходов от иранской нефти», — отметил Уайден в марте в письме на имя генерального прокурора. В том же письме он назвал услуги Halkbank для Зарраба «крупнейшей на сегодня теневой схемой с корреспондентскими счетами с целью помочь Ирану обойти санкции США».
Изученные OCCRP сведения о трех из восьми «банков-жертв» — HSBC, Standard Chartered и Deutsche Bank — вызывают много вопросов об их участии в обработке сомнительных трансакций на сотни миллионов долларов.
Подданный Турции Адем Карахан, пять лет по приказу Зарраба возивший контрабандой золото и наличные через границы, сообщил, что его босс признался, что HSBC был для него «самым подходящим».
«Я отправлял деньги Резе Заррабу через HSBC, — рассказал Карахан в интервью, находясь в Турции. — Причем несколько раз».
Одно время Карахан числился законным владельцем или управляющим семи компаний-пустышек, которые, по его словам, на деле контролировал Зарраб. Он предоставил банковские выписки по этим компаниям — они перечисляли миллионы долларов другим фирмам, c помощью которых Зарраб обходил антииранские санкции. На вопрос, вела ли хоть одна из них реальный бизнес, Карахан ответил: «Абсолютно точно нет».
Также он сообщил, что Зарраб пользовался особой кредитной карточкой. «У HSBC есть отделение в районе площади Беязыт в Стамбуле. Там мы проводили операции», — рассказал Карахан, говоря о денежных траншах.
Как сказано в докладе 2016 года «Слишком крупный для тюрьмы» (Too Big to Jail), подготовленном республиканцами США из сенатского комитета по финансам, HSBC давно используют для операций с грязными деньгами и уклонения от санкций. В 2012 году с этого британского банка взыскали почти 1,26 миллиарда долларов за возможные переводы денег в страны под санкциями, а также миллионные транши в интересах мексиканских и колумбийских наркокартелей.
Согласно материалам суда Восточного округа Нью-Йорка, c 2006 по 2010 год HSBC откровенно игнорировал предписания властей США.
«Структуры банковской группы HSBC выполняли указания находящихся под санкциями организаций и стран, таких как Иран, Куба, Судан, Ливия и Бирма, и не указывали их названия в платежных поручениях по долларовым переводам. Поручения направляли в HSBC Bank USA и другие финансовые учреждения в Штатах», — указали американские правоохранители в 2012 году в сообщении об отложенном судебном преследовании банка.
«HSBC должен ответить за, мягко говоря, вопиющие провалы в плане контроля над операциями клиентов, — заявил тогда заместитель генерального прокурора Лэнни Броер. — Масса недочетов, которые годами копились в работе HSBC, поражает».
Однако в деле Зарраба следователи сочли, что HSBC не знал о нарушениях и стал их жертвой. При этом есть множество данных о том, что банк проводил трансакции дельца и оказывал услуги в интересах Ирана как минимум еще одной финансовой сети.
Сведения, собранные Минюстом США по делу Зарраба, показывают, что HSBC обрабатывал денежные переводы для гонконгской H M E A CO., LIMITED, которой управлял гражданин Швеции.
В прошлом году OCCRP и шведский телеканал SVT в расследовании рассказали, как HMEA с 2012 по 2014 год перевела в пользу иранских госструктур не менее 450 миллионов долларов. Часть денег была платой за поставленную в Китай иранскую нефть. Как можно судить, транши маскировали, отвлекая возможное внимание к нарушению американских санкций. HMEA работала с семью банками, при этом один лишь HSBC провел почти на 100 миллионов долларов платежей, связанных с теневой торговлей нефтью. HMEA также пользовалась гонконгским банком Hang Seng Bank, входящим в HSBC Group.
Наличие этих данных почему-то не убедило следователей в США открыть дело в отношении HMEA и других структур ее сети. Они не увидели ничего незаконного и в том, что HSBC вел бизнес с HMEA и Заррабом. В американском Минюсте отказались прокомментировать эту ситуацию.
Прошлогоднее расследование раскрыло схемы HMEA по уходу от санкций и отмыванию денег. В новых SARs из утечки файлов FinCEN обнаружились дополнительные подробности.
Попавшие к журналистам отчеты о подозрительной активности (SARs), оформленные ранее нью-йоркским отделением банка Standard Chartered (он один из тех семи банков, кто обслуживал HMEA), подтверждают, что банк знал о связях HMEA с Ираном, об отмывании денег и «уклонении от санкционных ограничений». Но даже после того как банк сообщил властям о сомнениях насчет компании, он позволял ей пользоваться его корреспондентскими счетами.
Филиал Standard Chartered в Гонконге направил SARs по поводу HMEA в августе 2013 года. Подозрительную активность компании филиал заметил за... восемь месяцев до этого. Когда банк запросил у HMEA больше информации, компания сообщила, что занимается «торговлей бакалейными товарами».
При этом среди ее контрагентов были химические и строительные компании, а также фирмы, зарегистрированные в «высокорисковых» юрисдикциях, таких, как Белиз и Кипр.
В SARs от Standard Chartered не упоминались прошедшие через HMEA прямые транши более чем на 100 миллионов долларов по нефтяным сделкам с Китаем. Эти платежи обрабатывали HSBC и Bank of China.
Но эти сведения четко говорят и о череде других трансакций — то есть объем операций HMEA, очевидно, был больше того, о чем говорилось в прошлогоднем расследовании. Выявленные трансакции связывают компанию с «Азербайджанским ландроматом» и «Российской финансовой “мегапрачечной”» — двумя гигантскими отмывочными схемами, о которых OCCRP ранее выпустил расследования.
В одном из SAR упомянута зарегистрированная в Белизе структура Balora Holdings Limited, у которой были активные операции с HMEA и то же название, что и у компании, игравшей ключевую роль в азербайджанском ландромате. Еще один SAR насчет Balora Holdings от ноября 2015 года говорит о подозрениях из-за использования ею компании-пустышки.
Есть упоминание о еще как минимум трех малопонятных гонконгских фирмах как о контрагентах HMEA. Эти фирмы действовали как часть сети китайских трейдеров нишевых товаров, которые также перечисляли крупные суммы компаниям с важной ролью в российской и азербайджанской финансовых «прачечных».
Другие СМИ также сообщали о широком спектре международных операций HMEA. Недавнее расследование испанской газеты El Mundo назвало HMEA в числе семи фирм, которые совершили платежи на общую сумму больше девяти миллионов евро в адрес медийной компании, связанной с вице-премьером Испании Иглесиасом Туррионом и возглавляемой им партией «Подемос». Эти трансакции не отражены ни в приобретенных OCCRP базах данных, ни в утечке файлов из FinCEN.
Гонконгское отделение Standard Chartered закрыло счет HMEA в сентябре 2013 года, объяснив это подозрениями насчет связей с Ираном. Нью-йоркский филиал этого банка в ноябре 2013-го также перестал проводить прямые трансакции для компании.
Однако HMEA переключилась на работу с другими гонконгскими банками, у которых были корреспондентские отношения со Standard Chartered, и в итоге его нью-йоркский филиал продолжал обрабатывать платежи в интересах HMEA вплоть до февраля 2015 года. Судя по одному из утекших к журналистам SAR, мониторинговый фильтр Standard Chartered, призванный вычислять трансакции, потенциально нарушающие санкции, не распознал вариации в названии HMEA. Когда банк заметил этот просчет, он отправил властям еще три SARs по поводу HMEA. В сентябре 2017 года в Гонконге компанию ликвидировали.
В ответ на вопросы OCCRP в HSBC заявили, что не могут комментировать отношения с клиентами, но заверили, что банк «решительно настроен не допускать преступников к своей финансовой системе».
«В силу самой специфики это непросто, так как желающие отмыть деньги часто идут на большие ухищрения, скрываются за официально действующими компаниями или цепочкой подставных фирм, а также за связанными с ними структурами и лицами, имеющими контрольный пакет в указанных компаниях, — признала в электронном письме старший менеджер банка по вопросам связей со СМИ Джиллиан Джеймс. — HSBC не станет вести деловые отношения с лицами или структурами, если считается, что они заняты незаконной деятельностью».
О криминальных делах Зарраба стало публично известно в декабре 2013 года, когда его арестовали в рамках широко освещавшегося расследования по поводу коррупции, контрабанды золота и отмывания денег. Зарраб оказался на свободе после того, как расследование замяли. Однако в утекшем в турецкую прессу в 2014 году отчете оперативников по этому делу открыто говорилось о его работе на иранские власти.
Несмотря на содержание отчета о расследовании, HSBC продолжил обслуживать финансы Зарраба через свои корреспондентские счета. В ряде ситуаций банк мог не знать, кто стоял за конкретной компанией-пустышкой, однако в турецком отчете было достаточно сведений, чтобы сотрудники контрольных служб банка проверили, не происходит ли нарушение санкций.
Тем не менее HSBC, к примеру, продолжил проводить платежи на общую сумму 1,2 миллиона долларов для дубайской Hanedan General Trading LLC, которой владел и управлял брат Зарраба Мохаммад.
Роль Мохаммада Зарраба в операциях брата по уходу от санкций также отразили в своем отчете турецкие силовики. Так, в документе говорится о том, что Мохаммад платил взятки главе МВД Турции Муаммеру Гюлеру, а также о его участии в оформлении поддельных инвойсов для Halkbank.
В США Мохаммаду Заррабу, как и его брату, предъявили официальные обвинения, однако он остается на свободе. В тексте обвинения описана роль Hanedan General Trading в переводе денег в интересах иранской авиакомпании Mahan Air, находившейся под санкциями.
Эксперт по банковским и финансовым преступлениям Грэхем Бэрроу допускает, что банки-корреспонденты, такие как HSBC, могут быть ограничены в данных о трансакциях, проходящих через их корреспондентские счета. При этом они всегда могут попросить свои банки-контрагенты подтвердить, что они имеют действенные механизмы, направленные против отмывания денег.
«Хороший банк скажет: “Дайте нам доказательства того, что ваша система эффективна, не показывайте просто выписку из ваших нормативных требований”», — отметил Бэрроу.
Ранее уже привлекавшийся к ответу за нарушение санкций лондонский Standard Chartered в 2019 году согласился уплатить более миллиарда долларов разных штрафов и взысканий. Как выяснилось до этого, экс-сотрудники банка, будучи в сговоре, использовали финансовую систему США в угоду иранским частным лицам и структурам из санкционного списка.
Банк признал, что с 2007 по 2011 год провел трансакции примерно на 240 миллионов долларов для иранского клиента своего филиала в Дубае.
Однако Заррабу банк разрешал оперировать куда большими капиталами.
Судя по изученным OCCRP данным американского следствия, за тот же период через дубайскую компанию Зарраба Bella Investments Co LLC прошло свыше миллиарда долларов сомнительных платежей от российских и офшорных компаний-пустышек.
Часть этих денег перекочевала через счет Bella Investment в проблемном филиале Standard Chartered в Дубае. Речь идет в том числе о миллионах долларов от четырех турецких фирм, оформленных на Карахана, но с реальным хозяином в лице Зарраба.
Переводы также приходили от компаний-пустышек из Белиза, с Британских Виргинских Островов и Сейшел — якобы за различные товары и услуги. Одна российская компания начала отправлять деньги всего через два месяца после своего создания, а назначения в ее платежах ограничивались туманной формулировкой «за продукцию».
По мнению американского эксперта по проблеме отмывания денег Росса Делстона, операции Bella Investments имели четкие «признаки возможной криминальной деятельности», и банку следовало воспринять их как подозрительные:
Следователи в США также нашли данные об операциях одного из клиентов Standard Chartered, к которым у банка почему-то не возникло вопросов: банк обеспечил 1575 проводок на общую сумму почти 339 миллионов долларов для Al Nafees Exchange — дубайской компании финансовых услуг, долей в которой владел отец Резы Зарраба, иранский бизнесмен Хоссейн Зарраб.
В начале 2013 года власти США оштрафовали Al Nafees Exchange на многомиллионную сумму в долларах за нарушение санкций против Ирана. Эта компания также упоминается в обвинительном заключении 2015 года по делу Резы Зарраба.
Выступая в 2018 году свидетелем по делу об отмывании денег в отношении управляющего Halkbank Хакана Атиллы, Зарраб сообщил, что иранские деньги через счета Standard Chartered в США переправляла и компания Al Rostamani International Exchange — еще один платежный бизнес в Дубае.
Банковские данные, собранные американским ФБР до 2016 года, говорят о том, что в 2014—2015 годах Al Rostamani переводила миллионы долларов в адрес фирмы-пустышки Зарраба Centrica General Trading.
Представитель Al Rostamani сообщил OCCRP, что не может комментировать свидетельские показания третьих сторон, но заверил, что его компания соблюдает «антиотмывочные» и прочие законы ОАЭ.
Standard Chartered, даже когда обнаружил нехарактерные сомнительные операции, продолжил вести бизнес как минимум с одной компанией из финансовой сети Зарраба — ее использовали, чтобы скрывать отправку «иранских денег».
В 2012 году банк через SAR сообщил властям о «весьма нестандартных и подозрительных» трансакциях на 142 миллиона долларов с участием компании Gunes General Trading LLC. Судя по тексту SAR, банк уведомил контрольно-финансовое управление ОАЭ, что Gunes отказалась дать пояснения по этим траншам и заявила, что закроет свой счет.
Хотя надзорное управление проинформировало Standard Chartered о том, что «дело передано в правоохранительные органы», а «счета были закрыты в сентябре 2011 года», банк ответил, что подозрительная активность, «по-видимому, продолжалась с использованием разных счетов, которые [компания] имеет в других банках». Неясно, почему мнения регуляторов и банка насчет статуса счета расходились.
Согласно финансовым данным властей США, счет Gunes General Trading в Standard Chartered был активен еще в 2013 году, и его задействовали в явно сомнительных трансакциях.
Эта дубайская компания декларировала, что торгует оптом товарами для дома, при этом в январе 2013 года она сделала два платежа на общую сумму почти 1,5 миллиона долларов в адрес туркменской газовой госкомпании Türkmengaz Döwlet. В тексте обвинительного заключения в отношении Зарраба в США сказано, что эти транши связаны с нефтяной сделкой между Ираном и Туркменистаном. Непонятно, почему Standard Chartered (там отказались комментировать конкретные трансакции) не задал вопросы насчет крупных нефтегазовых платежей со стороны фирмы, якобы торгующей товарами для дома.
В 2014—2015 годах нью-йоркское отделение Standard Chartered направляло и другие SARs по поводу лиц и структур, связанных с Заррабом или Ираном. Эти контрагенты совершали странные для бизнеса действия, участвовали в неясного рода платежах, привлекали, похоже, фирмы-пустышки, указывали сомнительные адреса и очевидно пытались обойти антииранские санкции.
Спустя месяцы после громкого ареста Зарраба в Майами в марте 2016-го Standard Chartered оформил еще несколько SARs, в которых сообщил о тысячах переводов более чем на 5,8 миллиарда долларов в период с января 2007-го по сентябрь 2016 года.
По странной практике банки направляют властям SARs через долгое время после подозрительной трансакции, особенно в качестве реакции на уголовные обвинения против клиента или когда СМИ сообщают о расследовании на этот счет.
Судя по одному из таких «запоздалых» SARs, банк еще в июле 2014 года знал, что Зарраба годом ранее обвиняли в подкупе и нарушении санкций, но никак не стал препятствовать его операциям.
Другие данные о Standard Chartered указывают на то, что банк продолжал обслуживать трансакции структур, вероятно, связанных с теневыми схемами Зарраба. В их числе турецкая фирма — торговец драгметаллами Rona Döviz Ve Kiymetli Maden, фигурирующая в уже упомянутом следственном отчете турецких силовиков 2013 года.
Зарраб покупал золото у Rona Döviz в Турции. По словам Карахана, он и другие курьеры перевезли 200 тонн золота в чемоданах из Турции в Дубай, где местное отделение Rona Döviz обратно выкупало золото за евро и доллары, которые затем использовались в интересах Ирана.
Standard Chartered провел для Rona Döviz трансакции примерно на 82,6 миллиона долларов и лишь позже, в сентябре 2016 года, направил SAR об этих подозрительных переводах.
Банк отказался комментировать конкретные трансакции, сославшись на требования конфиденциальности в отношении клиентов и на переговоры с регуляторами. Он ограничился заявлением общего плана для партнера OCCRP в расследовании «Файлы FinCEN», организации BuzzFeed News.
«Мы очень серьезно относимся к обязательствам по борьбе с финансовыми преступлениями и вкладываем значительные средства в наши внутренние программы контроля, — говорилось в заявлении банка. — Реалии глобальной финансовой системы таковы, что всегда будут попытки отмывать деньги или уклоняться от санкций. Здесь задача банков — выстроить эффективные системы мониторинга. Мы работаем в тесном контакте с надзорными и правоохранительными органами, чтобы привлекать нарушителей закона к ответственности».
В письменном ответе для OCCRP компания Rona Döviz сообщила, что проводит тщательный нормативно-финансовый контроль торговых партнеров, что ни Зарраб, ни его компании на момент совершения сделок не были в черном списке, и что обо всех трансакциях она сообщала в Управление США по контролю над зарубежными активами и в турецкую Комиссию по расследованию финансовых преступлений. В компании добавили, что власти не проводили в отношении нее проверок и не запрашивали дополнительную документацию.
Мало кто из глобальных банков привлек к себе столько внимания разных властей, как Deutsche Bank. В конце 2018 года полиция Франкфурта провела обыски в его офисах в рамках расследования об отмывании денег в связи с публикацией «панамских документов».
В 2015 году банку пришлось заключить в США трехлетнее соглашение об отложенном уголовном преследовании. Более того, за прошедшие годы он выплатил десятки миллиардов долларов, чтобы урегулировать претензии со стороны США и Евросоюза из-за возможного нарушения им санкций, отмывания денег, мошенничества, ценового сговора и манипуляций с процентными ставками.
При этом Deutsche Bank отнесли к «жертвам» — потерпевшей стороне в его коммерческих делах со связанными с Заррабом структурами. Среди них целая когорта турецких банков, которым, как сообщается, турецкий лидер Эрдоган велел участвовать в теневых схемах Зарраба.
Эрдоган активно давил на администрации и Обамы, и Трампа, чтобы они прекратили следствие в отношении Зарраба и Halkbank, а также уволили прокурора Южного округа Нью-Йорка Прита Бхарару, который вел это дело. Лоббирование Эрдогану не помогло; впрочем, экс-президент Трамп действительно убрал с поста Бхарару в 2017 году после встречи с представителями Эрдогана.
Такой интерес Эрдогана к ситуации стал понятен, когда в ноябре 2017 года Зарраб сообщил в показаниях, что тот дал зеленый свет сделкам, нарушающим антииранские санкции.
«Хочу заявить, что тогдашний премьер Реджеп Тайип Эрдоган и министр финансов Али Бабаджан давали им (банкам) распоряжения заняться этой торговлей», — сказал Зарраб суду.
Есть данные о том, что упомянутые Заррабом банки, в том числе турецкие госбанки Ziraat и VakifBank, с января 2013 года перевели через американские банки не менее 252 миллионов долларов.
Значительную часть этих платежей обработал Deutsche Bank, хотя о его отношениях с этими банками лишь вкратце упомянули на процессе по делу управляющего Halkbank Атиллы.
Защита Атиллы упирала на следующее. У отделов контроля в Deutsche Bank было больше ресурсов и информации, чем у Атиллы, но там не выявили сомнительные трансакции либо предпочли проигнорировать их.
Банковские записи говорят о том, что в 2014 и 2015 годах Deutsche Bank обслужил платежи Ziraat Bank как минимум на 3,8 миллиона долларов. Транши от Ziraat Bank через Deutsche Bank и другие финучреждения продолжались по меньшей мере до конца сентября 2016 года — к тому моменту прошло уже полгода после громкого ареста Резы Зарраба в Майами.
Неизвестно, сколько платежей от Ziraat нарушали антииранские санкции, но таковыми точно были транши на 202 миллиона долларов, которые фирма-пустышка Зарраба, Centrica, отправила на собственный счет в Дубае.
В показаниях Зарраб признался, что он переводил деньги между счетами компании в разных странах, чтобы не привлекать ненужного внимания. Однако, как сказал в беседе с OCCRP Грэхем Бэрроу, уловки Зарраба должны были произвести обратный эффект — банки обязаны были перепроверить эти операции как «противоречащие нормальной бизнес-практике».
Но раз Deutsche Bank признали «жертвой», а не соучастником, никто так и не стал выяснять, почему он не задался вопросами о тех денежных манипуляциях. Также членам жюри присяжных не стали напоминать о прошлых прегрешениях Deutsche Bank, так как эти дела не касались фигуры Зарраба.
В Deutsche Bank отказались дать комментарий для этой статьи.
Власти США заявляют, что, скрыв от банков истинных бенефициаров своих трансакций, «Зарраб и его подельники лишили их (банки) возможности как следует оценить риски участия в таких трансакциях».
Однако Майра Мартини, эксперт Transparency International (TI) по проблеме коррупционных перемещений капиталов, говорит, что банки должны были четче видеть ситуацию.
«Фраза “они использовали фирмы-пустышки, чтобы маскировать операции” — плохое оправдание, так как это как раз то, что знают все: “пустышки” — самое распространенное средство у тех, кто старается скрыть чью-либо персону либо максимально “дистанцировать” такого человека от трансакции», — сказала Мартини в беседе с OCCRP.
Как минимум пятая часть из 2100 SARs, изученных в ходе расследования «Файлы FinCEN», касались банковских клиентов, чьи адреса были в офшорных «финансовых гаванях», таких, как Британские Виргинские Острова. Эта юрисдикция приобрела сомнительную известность, разрешая анонимную регистрацию компаний. Как показало расследование, банки порой не видят подозрительных трансакций прямо у себя под носом, а «в половине отчетов SARs банки признавали, что не имеют информации об одной или нескольких причастных к трансакциям структурах». Более того, часто они просто не получали ответа, когда запрашивали дополнительную информацию.
Активисты TI много лет требуют ввести нормы, обязывающие компании указывать своих истинных бенефициаров.
Крис Таггарт, гендиректор и соучредитель организации OpenCorporates, которая ведет крупнейшую в мире открытую корпоративную базу данных, рассказал OCCRP о неоднозначных результатах усилий по созданию открытых для всех реестров собственников компаний. По его словам, Канада, Великобритания и ЕС за последние годы добились в этом прогресса.
В 2019 году ЕС принял так называемую Директиву об открытых данных (The Open Data Directive), требующую от стран содружества прозрачности данных о владельцах фирм. Но, как говорит Таггарт, директива исполняется с разной долей успеха: к примеру, есть заметное сопротивление со стороны Германии и Нидерландов.
Во многих американских штатах разрешена анонимная регистрация компаний. С 2008 года в конгрессе предлагают нововведения, включая публичное раскрытие данных о собственниках. Однако реформы блокируют группы влияния, которые заявляют, что такая публичность обернется чрезмерным бременем для малого бизнеса и правительств штатов. Недавно одобренный в США Закон о корпоративной прозрачности (Corporate Transparency Act) требует раскрывать данные о бенефициарных владельцах — но только правоохранительным органам.
По мнению Таггарта, у банков-корреспондентов, таких как «жертвы» манипуляций турецкого Halkbank, тоже должен быть доступ к сведениям о директорах и акционерах компаний — клиентов тех банков, с которыми они (банки-корреспонденты) ведут бизнес.
«Нет веских причин не обеспечить здесь прозрачность», — считает Таггарт и добавляет, что, пока не будет открытых корпоративных реестров, «банкам будет очень и очень сложно выявлять и пресекать финансовые преступления».
Вместе с тем, как отмечает Майра Мартини, у банков есть несколько вариантов действий, когда они сталкиваются с подозрительным дефицитом информации. Так, они могут отказать в трансакции, сообщить о поведении клиента властям либо закрыть клиентский или корреспондентский счет.
Как указывают эксперты, пока санкции за попустительство нелегальным трансакциям не будут перевешивать издержки от потери пусть сомнительного, но ценного клиента, у банков будет мало резона принимать жесткие меры.
Сторонники подотчетности компаний в США предлагают сократить использование такой меры, как соглашение об отложенном судебном преследовании, которая позволяет банкам избегать уголовных приговоров и болезненных санкций.
Сенатор США Элизабет Уоррен в конце 2020 года повторила свой давний призыв реформировать условия отложенного судебного преследования. По ее мнению, действующий порядок «дает этим банкирам возможность отделываться лишь легкими штрафами за снятие претензий и символическим порицанием».
Уоррен — главный инициатор законопроекта о неотвратимой уголовной ответственности крупных корпораций (Ending Too Big to Jail Act). Он даст судьям больше полномочий в решениях об отложенном преследовании и позволит привлекать к уголовной ответственности конкретных сотрудников банков, если их действия повлекли за собой нарушение этого закона. Законопроект еще должен получить одобрение в Сенате США.
В TI также считают периодические штрафы и отложенное судебное преследование неэффективными и призывают к более суровым наказаниям.
«Без должного надзора и требований подотчетности по отношению к банкам и их сотрудникам у них не будет достаточных мотивов избавляться от подозрительных клиентов, — сказала Мартини насчет банков из дела Halkbank. «Недостаточно просто подавать невнятные или запоздалые отчеты о подозрительной активности, а затем продолжать обслуживать платежи».
