По мнению наблюдателей, сейчас члены его ближайшего окружения проводят встречи за закрытыми дверями, в ходе которых в столь же непрозрачной манере решают, кто станет преемником Каримова на посту президента. На кону не только руководство правительством, но и контроль над всей выстроенной Каримовым (на фото выше) системой, в основе которой лежат коррупционный беспредел и жестокие репрессии.
С момента получения страной независимости в 1991 году Каримов занимался созданием схемы поручительства, обеспечивающей равновесие в борьбе кланов, и откупался от потенциальных соперников. Те, кто ему не подчинялся, зачастую оказывались в изгнании или за решеткой.
За Каримовым стояла грозная Служба национальной безопасности, возглавляемая 72-летним Рустамом Иноятовым. Многие считают, что именно Иноятов принимает важнейшие решения, но вряд ли захочет сам занять высший пост. По данным СМИ, самые вероятные кандидаты на должность президента — 58-летний премьер-министр Шавкат Мирзиёев и 57-летний министр финансов Рустам Азимов.
По словам Брюса Панниера, специалиста RFE/RL по Центральной Азии, можно только догадываться, как будет распределена власть, ведь у независимого Узбекистана до этого был лишь один руководитель.
«В Узбекистане никогда не происходило передачи власти (с 1991 года), так что это своего рода терра инкогнита», — говорит он.
Самые громкие дела о коррупции в Узбекистане были связаны со старшей дочерью Каримова Гульнарой. Центр по исследованию коррупции и организованной преступности публиковал множество материалов про Каримову, которая, как предполагается, пользовалась своим положением, чтобы получить от иностранных телеком-компаний, работающих в Узбекистане, платежи и активы на сумму более миллиарда долларов.
Когда-то Каримова считалась возможной преемницей своего отца, но сейчас она, предположительно, находится под домашним арестом. Тем не менее аналитики считают, что ее деятельность была лишь одним из проявлений обширной системы злоупотребления властью и поручительства, с помощью которой Каримов руководил страной, чему способствовала центральная роль государства в экономике Узбекистана.
В период своего правления Каримов оказывал покровительство небольшой группе состоятельных и влиятельных бизнесменов, чья преданность вознаграждалась экономическими возможностями.
В докладе Transparency International за 2015 год написано: «В стране замкнутая экономика, которая находится под контролем олигархов. Именно поэтому новым предпринимателям, не имеющим связей с правящей семьей или партнеров среди местных «устроенных» компаний, сложно инвестировать в этой стране».
Под видом борьбы с коррупцией узбекское руководство при Каримове с помощью судов занималось «нейтрализацией» состоятельных граждан.
Гульнара Каримова. (Фото: Timir, CC BY-SA 3.0)
«В прошлом антикоррупционные меры в основном заключались в выборочном судебном преследовании бизнес-конкурентов, а совсем не в системных реформах», — говорит Дэвид Льюис, специалист по Центральной Азии из Эксетерского университета (Великобритания).
В 2010 году узбекские власти начали кампанию против крупных предпринимателей, обвиняя их в уклонении от уплаты налогов и коррупции. В результате некоторые из них оказались за решеткой, а другим пришлось покинуть страну.
Другие сектора централизованной экономики Узбекистана также предоставляют обширные возможности для коррупционной деятельности. Эта страна занимает пятое место среди крупнейших мировых производителей хлопка, при этом ежегодная прибыль государственной монополии оценивается в миллиард долларов. Каждый год более миллиона граждан Узбекистана вынуждены против своей воли работать на уборке хлопка за ничтожную зарплату или вовсе бесплатно. Вырученные средства отправляются во внебюджетный Сельхозфонд, доступ к которому имеют лишь высокопоставленные чиновники. В 2015 году представители организации Human Rights Watch направили во Всемирный банк открытое письмо с требованием о ликвидации Сельхозфонда.
С помощью системы поручительства Каримов примирял соперничающие кланы, за которыми стояли различные регионы и этнические группы. По мнению Брюса Панниера из RFE/RL, от второго президента Узбекистана — кто бы им ни стал — будут ожидать действий по поддержанию равновесия и разрешению территориальных, промышленных и политических споров.
На заре своего правления Каримов разделил сферы ответственности между тремя основными кланами — самаркандским, ташкентским и ферганским. Самаркандский клан Каримова исторически контролировал Министерство внутренних дел, а ташкентский клан в 1995 годуполучилв свое ведение тайную полицию. Кроме того, Каримов наладил связи с ферганским кланом, когда его родственникистали покупать акции и занимать руководящие посты на предприятиях этого региона.
«Тот, кто победит в борьбе за президентское кресло, также получит контроль над крупнейшими секторами экономики, — говорит Дэвид Льюис из Эксетерского университета. — Именно поэтому при переходе власти так страдают системы, в которых бизнес, экономика и политика тесно связаны».
Уборка хлопка в Узбекистане. (Фото: Man77, CC BA-SY 3.0)Из-за крайней непрозрачности узбекского режима никто не знает, кому достанется власть в стране. Неизвестно также, существует ли угроза стабильности государства. Тем не менее практически точно можно сказать, что страну вряд ли ждет период перехода к прозрачности и демократии, как говорит Даниил Кислов, главный редактор московского информагентства «Фергана», которое так же, как и узбекский клан, получило название от Ферганской долины, расположенной в Средней Азии.
«Либерализации не произойдет, — говорит Кислов. — После смерти Каримова власть останется в руках тех же людей. Следующий президент просто станет вторым Каримовым».